- Веровать в атеизм? Звучит абсурдно. – Прервала молчание Саша.
- Почему же абсурдно? – Витя неловко взял чашку: немного чаю пролилось на джемпер. Пауза: Витя извинялся, растирая ладонью пятно на джемпере. И снова:
- Почему же абсурдно? Атеизм – тоже верование, а уж экзистенциальный атеизм – своеобразная религия, хоть и без Бога. Но ведь в Буддизме, например, тоже нет Бога. Правда, дело не в этом. Костю я знал до самого недавнего времени, скорее, как агностика, стремящегося примирить свой агностицизм с гностицизмом, что, как я понимаю, частично удалось недавно сделать...
- Я не открещиваюсь ни от агностицизма, ни от гностицизма. Но сейчас, как никогда раньше, я стремлюсь обрести твердую опору. И вижу её именно в атеизме.
- Почему же именно в атеизме, - Недоумевала Саша, - почему не в Православии?
- Свобода...
- Ты уверен? – Жесткий взгляд Михаила.
- Уверен. – Спокойно отозвался Костя.
- Хорошо, допустим... Но зачем тебе эта самая свобода? Чтобы отступать от воли Божьей? – Платонов откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди.
- Какого Бога? Для атеиста Бога нет, значит нет и отступления от воли Его. А свобода – чтобы самому творить свою жизнь.
- Нет Бога... Извини, Костя, для меня эти слова – пустой звук. Если раньше я позволял себе свободомыслие, то теперь, после того, как пережил Благодать Божию... Впрочем, пока не испытал на себе – не сможешь уверовать всей душой. – В голосе Михаила проскочили покровительственные нотки.
- Я тоже пережил Благодать. Думаю, что не менее интенсивно, чем ты. Я был опьянён ею и её последствиями несколько лет. Это не мешало мне быть если не атеистом, то агностиком. – Вмешался Витя.
- Но ведь Миша сподобился Благодати в Церкви! – Саша была настроена решительно стоять за мужа.
Витя только плечами пожал:
- Какая разница – где?
- Как это – какая разница? – Хором отозвались Платоновы.
Впрочем, вразумительных аргументов у них не нашлось. Страсти, готовые было воспламениться, за неимением топлива, вяло рассеялись по комнате. Вновь повисла тишина. На этот раз уже не напряженная: как будто некая волна откатилась и следующий гребень пока не предвещается.
- Еще чайку? – Миролюбиво спросила Саша.
Дружно закивали. Саша ушла на кухню ставить чайник. Костя оглядел комнату. Заметил какие-то детали, на которые не обращал внимания в прошлые визиты к Платоновым: репродукция Левитана, свадебная фотография на полке, теннисные ракетки на подоконнике...
- Играете? – Кивнул на ракетки.
- Давненько не брали в руки. Сейчас в бассейн ходим. – Объяснил Миша.
Вернулась Саша с чайником. Разлила чай. Из отбитого носика заварочного чайника заварка лилась неровной струйкой, попадая на скатерть. Миша держал наготове блюдце – улавливать непокорную струйку. Часть всё же уловить не удалось. А судя по застарелым чайным пятнам на скатерти – история эта давняя. Еще один мимолётный укол жалости к Платоновым, смирившимся с нищенской судьбой и нашедшими совсем недавно утешение в вере. А ведь первые их споры были куда более свободолюбивыми: Миша-то тоже увлекался постмодернизмом. Сейчас уже не то...
— 38 —
|