|
Традиционная метафизика обычно складывалась из так называемой рациональной психологии, рациональной космологии, рациональной теологии. Кант доказал принципиальную теоретическую несостоятельность этих основных метафизических дисциплин. Гегель, не соглашаясь с Кантом, восстанавливает их, пытаясь диалектически преодолеть выявленные Кантом паралогизмы и антиномии. И «рациональная физика» в смысле Гегеля есть, конечно, метафизика природы. Противоречия гегелевского понимания отношения между философией и положительными науками (наукой вообще) разительно проявляются в том, что Гегель, формулируя и обосновывая исторически прогрессивные методологические принципы философского осмысления данных естествознания, не может последовательно придерживаться этих принципов, т. е. требований диалектики. При этом речь идет не просто о непоследовательности, а о принципиальной невозможности соблюдать эти методологические требования вследствие исходных идеалистических основоположений, предопределяющих логическое развитие натурфилософских построений. Гегель недвусмысленно выступает против спекулятивного произвола в натурфилософии и философии вообще. Он саркастически осмеивает натурфилософское фантазерство, характеризуя его как «хаотическую смесь грубого эмпиризма и неразумных форм мысли, полнейшего произвола воображения и вульгарнейших рассуждений по аналогии...»9 8Гегель Г. В. Ф. Соч. С. 9. 9Там же. С. 8. Философия и фундаментальные науки в системе Гегеля 155 Апелляция к наитию, вдохновленности свыше там, где требуется трезвый анализ фактов и последовательное развитие принципа, трактуется Гегелем как надувательство, которое привело к дискредитации философии природы. Гегелевская концепция всеобщности логического процесса, идеалистически интерпретирующая царство законов, открываемых естествознанием, есть решительное осуждение дурной субъективности, подменяющей теоретически обоснованные выводы произвольными допущениями. «Философский способ изложения, — пишет Гегель, — не есть дело произвола, капризное желание пройтись для разнообразия разочек на голове, после того как долго ходили на ногах...»10 Все это, разумеется, верно, но насколько совместимы эти методологические нормативы с натурфилософией и в особенности с идеализмом? Указывать, что Гегель не сознает несовместимости идеализма с подлинной научностью, — значит лишь констатировать, что он идеалист. Он не может отказаться от натурфилософии и связанного с ней метафизического противополагания философии тгауке именно потому, что он последовательный идеалист. Но такого рода последовательность делает неизбежным спекулятивный произвол, ту самую дурную субъективность, которую так справедливо осуждал Гегель. — 102 —
|