Феномен человека - вчера и завтра

С марксистских, научных позиций такая динамика кальвинизма объясняется тем, что в ходе исторического развития в буржуазном обществе произошел переход от теократии к принципу отделения церкви от государства, от суровой монолитной армии Кромвеля к буржуазному демократизму, от аскетизма ранней буржуазии к праздной роскоши зрелой буржуазии, которая живет в земном рае. Американский автор Б. Селигмен так описывает эту роскошь на одном из балов-маскарадов «сильных мира сего»: здесь прогуливались собаки с ошейниками, усыпанными бриллиантами, во время пиршества гости поглощали яства на манер римских патрициев, развлекались самым причудливым образом - одним из развлечений была подача гигантских тортов, из которых выскакивали хористки [39]. Трезвость, умеренность, трудолюбие, дисциплинированность, бережливость, аскетический образ жизни ранних буржуа сменяется тягой к роскоши, наслаждениям и праздности в условиях позднебуржуазного общества.

Сама классическая доктрина терпимости представляет собой создание буржуазной культуры в прогрессивной фазе ее развития. Великая французская революция, свергнувшая феодализм, провозгласила в «Декларации прав человека и гражданина», что «никого неправомочно беспокоить относительно его убеждений, в том числе и религиозных, лишь бы выражение этих убеждений не нарушало публичного порядка, установленного законом» [40]. Таковы метаморфозы истории, в результате которых религиозный фанатизм в ходе эволюционного развития как бы превращается в религиозную терпимость, хотя объяснить чисто логическим путем это превращение невозможно [41].

Значимость кальвинизма, как хорошо показал крупный западный социолог М. Вебер в своей книге «Протестантская этика и дух капитализма», состоит в том, что был сформирован тип педантичного служаки, образцового чиновника и идеального человека среднего сословия. Его абсолютное послушание, унифицированное и механистическое мышление необходимы для нормального функционирования современного индустриализованного общества. Таким образом, жесткий фанатизм протестантизма эпохи Реформации, который в силу указанных выше причин был еще нетерпимее католического фанатизма, дал плоды в виде, по выражению Г. Маркузе, «одномерного человека», Действительно, обычно человек обладает внутренним измерением, характеризующим его личное пространство во внутреннем мире, где он остается самим собой и может противостоять требованиям общества (внешнему измерению) и подвергнуть его критическому анализу. В современном высокоразвитом индустриализованном обществе, благодаря утонченному, научному управлению и организации, появляется автоматическая, непосредственная идентификация индивида с его социальной средой. Этот процесс идентификации, связанный с гонкой потребления, порождает «сублимированное» рабство, иллюзию свободы и приводит к потере человеком своего внутреннего, социально-критического измерения. Он становится человеком одного измерения - того измерения, которое задается ему «обществом потребления» (Г. Маркузе), что вписывается в сизифовскую модель человеческой деятельности. Не случайно, в некоторых направлениях современного искусства и философии экзистенциализма показываются абсурдность и бессмысленность человеческого бытия. Драма и литература гротеска и бурлеска высвечивают жизнь человека как цепь мучительных и напрасных ожиданий до самой смерти.