Феномен человека - вчера и завтра

Другим социокультурным истоком религиозного фанатизма являются жажда власти и борьба за власть. Существующая неопределенность возможностей каждого человека вносит свой вклад в культурную эволюцию, ибо уникальность индивида подвигает его к соперничеству и борьбе за свое место в жизни. А это неразрывно связано с проблемой контроля за поведением других индивидов, т.е. с проблемой достижения и сохранения власти [18]. Одной из форм сохранения власти, господствующей в истории человечества, является ее обожествление, ограждение от посягательств, религиозных табу.

Обычай табуирования возник вместе с тотемизмом и представляет собой важнейший механизм контроля и регулирования социальных отношений. Так, половозростное табу регулировало половые связи в коллективе, пищевое - определяло характер пищи, предназначенной вождю, воинам, женщинам, детям. Другие табу были связаны с неприкосновенностью жилища или очага, с правами и обязанностями отдельных категорий членов племени. Некоторые вещи, в том числе и пища, принадлежащие вождю, также были табуированы. Исследователи Дж. Фрэзер, Л.С. Васильев и др. приводят примеры того, как воспринимались нарушения табу.

Так, один из новозеландских вождей высокого ранга и великой святости оставил на обочине дороги остатки обеда, которые подобрал и съел его соплеменник. Когда ему сообщили, что он употребил в пишу остатки трапезы вождя, он скончался в мучительных страданиях. Примеров подобного рода можно привести множество, и все они свидетельствуют о том, что нарушение священных табу приводило нарушителя к смерти: “Божественная личность является источником как благодеяния, так и опасности, ее надлежит не только оберегать, но и остерегаться. Священный организм вождя столь хрупкий, что может прийти в расстройство от малейшего прикосновения, вместе с тем содержит в себе мощный заряд магической и духовной силы, разряжение которого может иметь фатальные последствия для каждого, кто приходит с ним в соприкосновение. Вследствие этого изоляция богочеловека необходима не только для его личной безопасности, но и для безопасности других. Божественная личность подобна огню. При соблюдении надлежащих запретов из него можно извлечь много полезного, но опрометчивое прикосновение или пренебрежение границами обжигает или губит нарушителя. Поэтому считалось, что нарушение табу поведет за собой губительные последствия: преступник сунул руку в божественное пламя, которое охватит его и пожрет на месте [19]. Такая слепая, доведенная до крайней степени, приверженность религиозной идее священности вождя (или правителя) и стремление к неукоснительному следованию ей в практике и жизни тоже порождают религиозный фанатизм.