Детская медицинская психология. Психологическая педиатрия

В течение нескольких первых лет описываемая клиническая картина трак­товалась как невроз навязчивостей. С расширением круга навязчивостей они становились более нелепыми. При частичном понимании болезненно­сти этих симптомов девочка беззастенчиво демонстрировала их. К этому присоединились бредоподобные фантазии и более выраженные измене­ния личности.

Сказанное позволяет рассматривать всю описанную картину в рамках вяло текущей неврозоподобной формы шизофрении.

В препубертатном возрасте навязчивости при шизофрении возни­кают чаще и они продолжительнее. В это время дети уже понимают чуждость переживаемого и относятся к нему критически. Сюжеты на­вязчивостей становятся разнообразнее и сложнее. Среди них опасение за собственное здоровье, жизнь, за благополучие родителей. В целом ряде случаев дети осознают и защитный характер ритуальных действий. В отличие от дошкольников, у младших школьников навязчивые со­стояния длительное время остаются аффективно заряженными, их пе­реживание сопровождается большего накала тревожностью. В соответ­ствии с этим их трансформация их в автоматизмы или стереотипии наступает не скоро, как и почти незаметные и постепенные изменения личности, что крайне затрудняет дифференциальный диагноз.

ПРИМЕР 21______________________________________Лена, 14 лет

Изменения в психическом состоянии появились 4 года назад, когда, нахо­дясь на юге, стала грустной, плаксивой, возникла боязнь стекол. В тече­ние нескольких месяцев держался страх порезаться — не пила из стака­на, прятала стеклянную посуду, хотя и понимала отчасти неправильность своих мыслей. Затем эти явления прошли. С 9 до 13 лет была жизнерадостной, общительной. За полгода до госпитализации стала вялой, переста­ла посещать кружки, испортились отношения с подругами. Пропал инте­рес к окружающему и появился страх людей. Возвращаясь домой, трясла одежду, стирала ее, следила за приготовлением пищи, боялась выходить из дому. В отделении был страх заражения неизлечимой болезнью, так как «везде микробы». По-особому складывала одежду, боялась инъек­ций, отворачивалась при разговоре, боялась садиться на стул, не ела полностью хлеб (ту часть, которую держала в руках). Общий фон настро­ения вначале был тревожным, сниженным. В результате лечения стала спокойней, приветливей, исчезли ритуалы.

Навязчивый страх порезаться, возникший у девочки в 9 лет при опреде­ленном понимании его болезненности его, расценивался как проявление невроза. В 13 лет появились боязнь людского взгляда, порчи, заражения и одновременно защитные ритуалы. Эти симптомы также могли рассмат­риваться как невротические. Однако их быстрая генерализация, неле­пость содержания, стереотипизация ритуалов, разлад взаимоотношений со сверстниками, непонимание болезненности переживаний и утрата ак­тивности были оценены как бредовой синдром в рамках шизофрении.