|
Впрочем, следует заметить, что эта "логика" часто черпает осно- вания из реального положения вещей, ибо сплошь и рядом попытки генетического объяснения на практике оказываются псевдогенетиче- скими и заключаются в простом отождествлении одной структуры с другой, т.е. за генетическим фасадом скрывается все та же феномено- логия. Это относится как к попытке вывести высшее из низшего, так и - низшее из высшего. В качестве примера псевдогенетических решений первого типа можно указать на попытки "разрешить" проблему психофизиологиче- ского "параллелизма" путем простого отрицания психических струк- тур и сведения их к структурам чисто рефлекторным. В сфере соци- альных явлений это аналогично "объяснению" специфически общест- венных явлений биологическими механизмами (например, мальтузи- анство, социальный дарвинизм и в значительной степени психоана- лиз). Классическим примером второго пути псевдогенеза служит геге- левская система категорий, претендующая на "выведение" всех прояв- лений природы и общества из одного исходного начала (точнее было бы сказать "кончала") - "духа". Историю реального предмета - будь то природа или общество - Гегель подменяет историей логических по- строений наличных наук об этих предметах. То реальное, что сделал Гегель, - это феноменологическое, системно-функциональное описа- ние диалектической структуры сознания и только сознания, т.е. это "феноменология духа" - как выражался сам Гегель. Что же касается вытекающей из принципа "тождества" методологической установки трактовать все, что ни есть в мире, как "инобытие духа", - эта уста- новка в методологическом смысле принципиально не отличается от противоположных попыток все на свете свести к механике, биологии или физиологии. В этом свете откровенная феноменология Гуссерля, возникшая как реакция против "глупостей" псевдогенеза и провозгласившая принципиальную автономность ("вечность"!) различных по типу структур, их несводимость друг к другу, может представиться на пер- вый взгляд даже более привлекательной. С точки зрения "здравого" обывателя феноменология смотрит на мир как на богом данный набор специфических феноменов и при этом требует одного: ориентируясь в этом мире, не надо путать ложку с яичницей и не надо верить тем "мудрецам", которые утверждают, будто эти разные вещи - одно и то же. Остаются, конечно, и при таком подходе к вещам кое-какие во- просы. Например: "А правду ли говорят, будто алмаз "делается" из угля, а человек - из обезьяны? Как же это так может получаться?" Структуралисту-феноменологу здесь не остается иного пути, как — 14 —
|