|
314 Дети, как взрослые, отмечает Корчак, должны переживать красоту преодоленных трудностей, ошибок, достигнутых творческих успехов, исключительным трудом добытых побед, достойно встречать горечь неудач и поражений. Ребенок, по его мнению, созревает как личность, не последовательно и гладко восходя к высотам нравственности, а совершая неизбежные ошибки, падения, нередко испытывая жестокие поражения. Не мешайте ему набивать шишки, ошибаться, считал Корчак. Это активные этапы нравственного созревания, ведущие к достижению искомых побед, накопления опыта борьбы на социальном пространстве. Ребенок познает трудности жизни не умозрительно, а испытывая их сложность на себе самом. Поэтому не надо постоянно подсказывать детям известную взрослым дорогу, а если оступятся — сразу же бежать на помощь. В реальной жизни неизбежны моменты трудной внутренней борьбы. Поэтому дети должны быть нравственно готовы к ней. Я. Корчак - прежде всего педагог-мыслитель, исследователь, клиницист. Он, как и П.Ф. Лесгафт, М. Монтессори, успешно пользовался методом клинического наблюдения, заимствованным из медицины. Не случайно Корчак уважительно относился к русскому писателю-врачу А.П. Чехову: «Из писателей, - пишет он, - больше всего я обязан Чехову— гениальному диагносту и клиницисту общества». Медицина научила его вникать в тайны природы. Как воспитатель он регулярно наблюдал за развитием ребенка, подобно тому, как врач наблюдает течение болезни. При этом Корчак всегда испытывал сопротивление детей. В чем оно проявлялось? «В мелочах, понять которые может только воспитатель. И незначительны они, и неуловимы, - пишет Корчак, - а докучают, так как их много» [15]. Здесь, как, впрочем, и в других видах творчества, проявляется следующая закономерность: педагог постоянно испытывает сопротивление человеческого материала, которое необходимо преодолевать. Я. Корчак стремился обеспечить ребенку развитие всех его духовных сил. Воспитать в нем любовь к добру, красоте внутренней борьбы и свободе. В то же время он не поддался иллюзиям некоторых педагогов, которые считали, что якобы дети по своей природе всегда хороши и что они не нуждаются во вмешательстве извне. Он сознавал, что «жизнь ребенка не рай, а драма», «не сборник арифметических задач, где всегда один ответ дается или, самое большее — два». Она включает в себя элементы единства и борьбы противоположностей: «стремлюсь и не могу, знаю, что надо, и не умею себя заставить. Воспитатель... переживает вместе с ребенком много вдохновляющих минут, не раз следя увлеченным взором за борьбой ангела с сатаной, где светлый ангел побеждает». — 261 —
|