|
Нормы жизни в детском коллективе устанавливались судом и самоуправлением. Суд имел кодекс детского товарищеского суда, выработанный Корчаком. Причем он выносил одно из двух возможных решений: оправдать или простить. Лишь девятисотая статья кодекса отличается at всех предыдущих статей - первый звонок бедствия. У обвиняемого дед* настолько плохи, что он нуждается в опеке. Суд обращается к воспитан* никам с просьбой помочь виновнику исправиться. Опека, как правило длилась три месяца. Опекун в специальной тетради давал всестороннюю характеристику подопечному, отмечая его положительные и отрицатель* ные качества. Последняя тысячная статья детского кодекса - все способы перевоспитания себя не оправдали, опасен для окружающих. Высшая мера наказания: исключение. Правда, в четверть вековой истории Дома Сирот к подобному вердикту дети прибегали только дважды. Нередко овд судили и самого пана доктора: за необоснованную подозрительность, за оскорбление судьи, за ошибочное наказание расшалившегося мальчика и т. д. «Суд, - считал Корчак, - это еще не сама справедливость, но он обязан стремиться к справедливости». В обязанности детей, кроме дежурств, входила также взаимопомощь, помощь отстающим в учебе, слабым и больным. В этих условиях важную роль играл коллектив. Его мнение было решающим. Кроме деятельности товарищеского суда, мнение коллектива наиболее полно выражалось в плебисцитах. Они созывались: 1) после месячного пребывания новичка в детском доме; 2) после годичного пребывания его перед получением «гражданского звания» и 3) при обсуждении вопроса об исправлении воспитанника или его реабилитации. В плебисцитах создавался своеобразный «баланс доброжелательности и недоброжелательности», т. е. оценка взаимоотношений между воспитанниками: любят (+), не любят (—), равнодушны к своему товарищу по детскому дому (0). Я. Корчаку, конечно, не нравились дети, которые постоянно лгут, крадут, добиваются привилегий. Но как талантливый педагог он хорошо понимал, что мелкие проступки, ошибки детей коренным образом отличаются от преступлений взрослых. Проступок ребенка уже сам по себе ценен, потому что в различных «конфликтах с совестью и вырабатывается моральная стойкость», желание преодолевать длительные трудности и непременно побеждать. В одном из своих произведений, к ужасу педагогов, Корчак откровенно заявляет: «Мой принцип: пусть дитя грешит». Хороший воспитатель, говорил Корчак, обязан знать, что одинаковое отношение ко всем детям - заблуждение. Хороший воспитатель отличается от плохого прежде всего тем, что, совершая неизбежные в педагогической деятельности ошибки, он критически их осознает и стремится не повторять. Плохой воспитатель приписывает собственные ошибки детям. Талантливый педагог не злится на детей, он, как правило, ищет причины своих неудач и поражений в себе самом, учится у детей преодолевать длительные трудности. — 260 —
|