|
Рисунок: Рагулька – Этнография Беларуси, 420. "Грамада" как модель равенства. Вторая важная компонента белорусского образа счастья – равенство. Обратим внимание: в сказках рефреном повторяется словосочетание "як усе". Показателен образ "золотого века" как времени согласия и равенства, когда все люди одинаково "гаравалі, працавалі, каб зарабіць крыху хлеба да ўзгадаваць дзетак" [189, с.132]; "Жылі людзі бы ў раю: гаравалі, працавалі да й бяды не малі... ў ласцы, у згодзе. А прыйдзе бяда, у згодзе ратаваліся у прыгодзе: бедным, хворым памагалі, дак і ўсе беды не малі" [191, с.157]. Социальный идеал белоруса – жизнь "грамадою": "І чаго толькі не зробяць людзі, калі вазьмуцца за дзела грамадою, бы адзін чалавек" [там же]. Однако белорусская грамада – не синоним русской общины. Влияние грамады менее всеохватно: скорее, оно ситуативно: "а прыйдзе бяда, у згодзе ратаваліся ў прыгодзе". Так, Н.Н. Улащик вспоминает историю из своего детства: когда один из жителей села выгнал забеременевшую дочь из дому, соседи за день выстроили ей маленькую хатку с печкой. Белорусская "грамада" поможет в беде, но не будет вмешиваться в частные дела человека. Ограниченность действий "грамады" по сравнению с русской общиной доказывается и следующим фактом: совместно купив землю, крестьяне делили ее на особые участки, т.к. общинное землевладение было им неизвестно [197, с. 37]. Да и сам образ "грамады" скромен: "была маленькая ўёска, гэтак мо дымоў п’яць ці шэсь. Жылі сабе там людзі, ніхто іх не чапаў, ніхто ім ніякае беды не рабіў, бо мо кругом ... не было ні ўёскі, ні жоднае селібы" [189, с.174]. Этот идеал замкнутой жизни в привычном узком круге – на собственном клочке земли, в окружении родной природы и знакомых людей – лейтмотивом проходит по белорусским сказкам, да и по профессиональной белорусской литературе XIX-ХХ вв. Рисунок. Грамада – Жаночы касцюм, с. 65. Индивидуалист или коллективист? В связи с этой герметичностью родного "уголка" ("Мой родны кут, // Як ты мне мілы...") исследователи нередко говорят о белорусском индивидуализме (с целью противопоставить его русскому коллективизму). Это не кажется правомерным. Мы уже отмечали, что во многих сказках употребляется словосочетание "як усе". Мнение других о себе белорусский крестьянин воспринимает глубоко всерьез. В одной из сказок мы встречаем даже своего рода категорический императив "по-белорусски": "Як будзеш ісці..., та ніколі не рабі таго, што людзі лічаць ліхім, та ўсе табе будуць памагаць" [189, с.143]. Обратим внимание на практический характер этого совета ("та ўсе табе будуць памагаць") и – главное – на оборот "што людзі лічаць ліхім." В терминологии Рут Бенедикт можно определить белорусскую традиционную культуру как "культуру стыда", где наивысочайшей санкцией является мнение окружающих. — 87 —
|