Белорусы: от тутэйшых - к нации

Тактики полонизации: религия, образование, статус. Еще на Люблинском сейме 1569 г. Сигизмунд II Август объявил, что достижение единства веры должно производиться без насильственных мер. Потому основными тактиками окатоличивания было "заманивание" и постепенный отъем прав у православных: "кнут" искусно сопрягался с "пряником". Если тактика лишения прав более касалась шляхты, то тактика "заманивания" затрагивала также население городов и деревнь (отсюда в белорусском фольклоре образ хитрого ксендза, под которым нередко подразумевался проповедующий монах).

Еще до присоединения ВКЛ к Короне Польской, на его территории было немалое количество монастырей: монастыри францисканцев в Лиде, Ст. Ошмянах, в Пинске; августианцев – в Быстрице и Берестье, бернардинцев – в Полоцке. В годы Конрреформации количество монахов, принадлежащих к этим орденам, умножилось. Начался наплыв представителей других орденов – доминиканцев, иезуитов и др. Католические костелы и монастыри становились мощными феодалами. Немудрено, что уже в последней трети XVI в. многие из бывших православных шляхтичей (в том числе и те, кто сначала примкнул к протестантизму, а затем отказался от него в годы Контрреформации) перешли в лоно католической церкви и стали распространителями католицизма в среде подвластного им населения.

Самым успешным ассимилятором был орден иезуитов: он действовал гибко и тонко, преимущественно путем образования. Как это часто бывает в истории, к его деятельности трудно подойти с "черно-белыми" мерками: ведь именно благодаря деятельности иезуитов был открыт первый на территории ВКЛ университет – Виленский (1579 г.), а спустя два года – Полоцкий иезуитский коллегиум, позже приобретший статус Академии. На протяжении последующего столетия подобные учебные заведения были открыты в Несвиже, Орше, Пинске, Мстиславле, в Витебске, Минске и в Слуцке. Важно, что до середины XVII в., пока учащиеся не овладевали латынью и польским языком, начальное обучение в них шло на "простай мове". При коллегиумах существовали школьные театры. Известно, что в интермедиях, предваряющих их спектакли герои разного социального статуса разговаривали на разных языках: паны – по-польски, духовники – на латыни, а крестьяне – на "гаворке". Объективная причина этого – тот факт, что зрителями были крестьяне и мещане, не знавшие польского языка, во всяком случае, в такой степени, чтобы понимать переплетения сюжета. Тем более они не знали латыни. Субъективная заключалась в том, что православному населению как бы указывали их место – место низших слоев, разговаривающих на "мужыцкай мове".