|
При попытках причислить ту или иную общность к "нации" всегда возникают сложности хотя бы потому, что это движение осуществляется не одномоментно и не планомерно, а происходит медленно и скачкообразно, иногда в течение десятилетий, а порой и столетий. Так, например, в России нация сложилась лишь к XIX в., некоторые нации (вьетнамская, кхмерская) – лишь в XX столетии, а в Лаосе и Индонезии этот процесс тянется до сих пор. Таким образом, нация – это не результат, а процесс. В свете этого можно ответить еще на один вопрос: обязательно ли этнос "перерастает" в нацию? К вопросу о "переходе" этноса в нацию. В 90-е годы большинство постсоветских исследователей считало, что этнос переходит в нацию обязательно и неуклонно. Противный случай воспринимался как позорное отставание от других, более современных народов. Смягчающими обстоятельствами считались только насилие со стороны "метрополий", войны и катаклизмы. Вероятно, отсюда в "молодых независимых" (в том числе, и в постсоветских республиках) появилась мощная тенденция сведения исторических счетов и подсчета исторических обид. Учебники и научные труды, созданные на постсоветском пространстве в те годы, можно уподобить "многосерийным" плачам по загнанной в подполье Родине. Трагедии Родины представлялись уникальными, ни с чем не сопоставимыми. Все это, безусловно, можно понять, хотя вряд ли европейские нации прошли менее трудный и кровавый путь: чего стоили хотя бы Столетняя или даже Тридцатилетняя война, уж не говоря о междуусобицах и революциях? За прошедшие двадцать лет, прошедшие с тех пор, как постсоветские республики обрели независимость, этот массовый стон не иссяк. Идеологи многих стран со странным удовольствием подсчитывают исторические обиды – по поводу давней утраты государства, части территории и / или языка и, главное, по поводу фатального влияния, которое имперские центры оказали на ментальность народов: дескать, оно пустило такие глубокие корни в психологии людей, что осложнило процесс построения постсоветских наций на долгие годы вперед. Не сомневаюсь: в чем-то это соответствует истине. Но в то же время возникает ощущение самооправдания, которым маскируется неумение или нежелание предпринимать реальные действия и достигать реальных целей нациостроительства. Сводить счеты с "чужаками" и обвинять собственный народ в том, что он не понимает высоких задач современности – не в пример проще. Современные национальные мифы. Все это можно назвать "новым национальным мифотворчеством", которое кардинально отличается от традиционных этнических мифов, хотя и строится по их лекалам. Как и древние, новые мифы: — 29 —
|