|
Наряду с фашистами образ зла включает и ряд других представлений: коллаборационисты, "бюрократы" и "мещане". Рассмотрим их по порядку. Коллаборационисты. В отличие от абстрактного образа "немецкой мрази" этот образ конкретен, его представители знакомы В.В. по довоенному прошлому: "Помнишь, был такой Z[3]?.. Остался в Витебске и сейчас пописывает в угоду немцам статейки вроде "Почему мы называемся белоруссами". Это действительно может удивить – почему такая сволочь называет себя белоруссом? Вообще вокруг немецких громил нашлось и кишит немало холуев, именующих себя белоруссами и спекулирующих нашим народом, его историей, культурой, прикрывающих его именем самые подлые свои делишки, Помнишь композитора Y, с такой красной распухшей от пьянства мордой ходил из пивной в пивную? Он сейчас в Минске пишет гимны Гитлеру. Кое-когда появляются в минских газетках рассказики Х. А чего от него было ждать?.. Обиднее всего, что там оказался N. Сперва он жил где-то в деревне, избегал всяких связей со всем сбродом этим, разыскивал семью, а потом не выдержал, пошел на то, что в Минске устроили его творческий вечер, на котором он сам исполнил свои произведения… Об этом человеке трудно, конечно, делать поспешные выводы. Талант он безусловный... Видел я журнал под названием "Белорусская школа", издается в Минске на белорусском языке этой псарни. Какой там язык, боже мой! Вряд ли кто из белоруссов понимает его! На целые столетия отбросили всю национальную культуру и ее произведения, вытянули все самое допотопное, выдавая его за национальное. Недаром же они когда-то объявляли, что каўтун (болезнь головы) – национальное украшение, умилялись ему. Ну, да черт с ними со всеми. Придет и на них каўтун" (96). Рисунок: Территория Беларуси во время войны (другая карта-схема) – Запрудник, 108. Два языка. Что означает здесь противопоставление двух версий белорусского языка? Для этого сделаем экскурс в биографию автора писем. Письма В. написаны порой по-белорусски, порой по-русски. Очертить сферу, где превалирует каждый из языков, трудно: разве что белорусский чаще употребляется при воспоминаниях о доме, матери и т.д., а также, когда речь заходит об отечественной литературе и литературной среде. Литературный белорусский язык В. – порождение реформы письменности 1932 г., когда он был максимально сближен с русским. Вряд ли двадцатилетний юноша, тогда только что переселившийся в город, оценил это изменение как факт ущемления родного языка: вероятно, просто принял его официальную модификацию как "правильную", отличную от крестьянской "простай мовы". По этой же причине В. не противопоставляет белорусского и русского языков. Удивительно другое – то, что в письме белорусский язык противопоставлен… белорусскому же, воспринимаемому как "коллаборационистский". Критерий коллаборационизма здесь – не только сотрудничество с фашистами, но и использование языка и этнонима ("почему такая сволочь называет себя белоруссом?") в интересах врага. Потому употребление более архаизированной версии языка понимается В. как враждебный символический жест – как акт разрушения общей "мовы". Его возмущение вызвано не столько языком, сколько тем, что с его помощью проводится водораздел на "своих" и "чужих" не снаружи, а внутри народа. Впоследствии, когда злоба дня уйдет в небытие, в книгах белорусских писателей – в том числе и В. – версии белорусского языка в значительной мере сольются, что пойдет официальному языку только на пользу. Но в те годы В., как патриот и интеллигент советского образца, воспринимает это как надругательство над символической "кровью народа" – общим языком. — 220 —
|