|
Философы экзистенциалистского направления объявили психологические, психиатрические и вообще социальные нормы результатом и одновременно средством объективирующего (инструментального) подхода к человеку, которому соответствует анонимность отчуждающего массового порядка (Das Man). Усредненное
существование, стремление «быть как все», апологией которого как раз и являются психиатрические диагностические справочники и статистические методы психологии, с точки зрения аналитики Dasein, - безусловная аномалия, хотя и свободно человеком выбираемая. С точки же зрения объективирующего рассудка[52] патологией является как раз подлинное - целостное, уникальное, незавершенное, проектирующее себя-бытие. В самом деле, уже «тревога», или «онтологический» страх, с которого начинается, согласно экзистенциализму, подлинное существование, идеально соответствует психиатрической симптоматике. Страх без причины, парализующий ужас перед ничто, в «мертвенном свете» которого «становится очевидной бесполезность любых усилий» (82, с. 31) - что это, если не картина «витальной тоски», главного симптома депрессивного психоза?..
Итак, мы можем подвести первые итоги: смысл инверсии нормы и патологии экзистенциально-персоналистскими направлениями философии и психологии состоит в критике определения уникальной человеческой личности (единичного) через внеположенное ей общее (нормы). Именно такой способ определения предмета Гегель называл внешней рефлексией. Его неустранимым недостатком, напомним, является формальный и случайный характер отношения между общим и единичным, в виду которого собственная логика предмета, закон его существования, не только остаются непознанными, но и противоречат его рассудочным
дефинициям. Обнаружив и продемонстрировав с художественной наглядностью, ограниченность внешней рефлексии в психологии и психиатрии, приверженцы персоналистской философии отстаивают противоположную ей точку зрения полагающей рефлексии. Последняя определяет предмет, соотнося его с ним самим, а не с иным, т. е. во-первых, устанавливает его самотождественность по формуле первого закона мышления - А есть А, и, во-вторых, противопоставляет иному. Как раз с таким ходом мысли мы сталкиваемся в понимающей (verstehende) и экзистенциалистской интерпретации фрейдовского тезиса о тождестве нормы и патологии. Описывая нивелирующее воздействие «некрофильских» социальных норм, Фромм противополагает им аутентичное творческое начало, исконно заложенное в личности ребенка и позволяющее ему, в частности, безошибочно «отличать достойного человека от мерзавца». Развитие личности понимается, таким образом, как актуализация некоего витального или бытийного начала, по отношению к которому любое внешнее вмешательство, выходящее за рамки эмпатии[53], является аномалией.
— 98 —
|