Социальный статус психотерапии

придает смысл (стыда, вины и т. п.) событиям прошлого индивида и определяет в качестве цензора границы его памяти. «... Бессознательное есть та часть конкретного трансиндивидуального дискурса, которой не хватает субъекту для восстановления непрерывности своего сознательного дискурса» (там же, с. 28).

Индивидуальное самосознание, таким образом, представляет собой, с точки зрения Лакана, постоянно меняющую местоположение границу между всеобщим и особенным дискурсами. Поэтому он называет психоанализ диалектикой самосознания, «которая, идя от Сократа к Гегелю, от ироничного предположения реальности всего рационального устремляется к научному суждению, гласящему, что все реальное рационально» (там же, с. 62). На этом, однако, сходство с гегелевской логикой и заканчивается: Лакан отвергает «пророческое» (там же) «Феноменологии духа», а вместе с ним и положительно-разумный, системный момент познания, ограничиваясь (как Маркузе до него и Гадамер - после) диалектикой «частного» и «универсального» дискурсов, или словесно выраженных представлений в классической философской терминологии.

В соответствии с этой (выраженной в «чистом виде» Гадамером) позицией терапевтическая миссия психоанализа заключается в опосредствовании рефлективного отношения индивидуального и общего мнений. Однако Лакан настаивает на том, что диалектика самосознания определяется объективными законами языка. Значит ли это, что, беседуя с пациентом, терапевт проводит лингвистический анализ по правилам, разработанными Соссюром и его последователями - устанавливает значения используемых символов, выявляет устойчивые связи между ними, сопоставляет их с универсальными знаковыми системами и т. п.? Именно так интерпретировали идеи Лакана многие его последователи (Ж.

Делез, например). Но дадим слово самому мэтру: «Психоаналитик знает лучше кого бы то ни было, что самое главное - это услышать, какой "партии" в дискурсе доверен значащий термин; именно так он, в лучшем случае, и поступает, так что история из повседневной жизни оборачивается для него обращенной к имеющему уши слышать притчей; длинная тирада - междометием; элементарная оговорка, наоборот, -сложным объяснением, а молчаливый вздох - целым лирическим излиянием» (102, с. 22).

В дискурсе самого Лакана слышится, прежде всего, «партия» социально-психологического анализа патогенного конфликта. Материалом такого анализа является рассказ пациента[14], в словесной форме выражающий противоречия его желаний, представлений, установок, за которыми, стоят усвоенные в ходе воспитания и жизни (различные, противоположные) социальные нормы, история взаимоотношений с другими людьми и т. п. Стремясь защитить психоанализ от упреков в ненаучности, Лакан лишь пытается свести эту систему к ее словесному выражению и (лингвистическим) законам этого выражения, к отношению означающего и означаемого. Поэтому исследовательская функция психоанализа трактуется им как выявление значения дискурса пациента, а терапевтическая - как переформулирование этого дискурса.