Социальный статус психотерапии

Во-первых, Хабермас указывает на отсутствие в сфере психопатологии объективных причинных зависимостей, образующих законы, изучаемые естественными науками. Невротическое поведение обусловлено вытеснением из сознания травматических переживаний, в силу которого пациент воспроизводит одни и те же лишенные для него смысла действия. Снимая в процессе психоаналитической «саморефлексии» вытеснение и побеждая свою болезнь, утверждает Хабермас, человек устраняет и причинно-следственную (этиологическую) зависимость между вытеснением и невротическими симптомами. Поскольку преодолеть подобным образом универсальное действие законов природы невозможно, рефлективную связь, лежащую в основе аналитической терапии, он определяет (гегелевской) метафорой «причинность судьбы» (250, с. 271).

Поль Рикер выражает этот довод в предельно генерализованной форме и характерной для феноменслого-герменевтического подхода стилистике. Метод Фрейда, пишет он, «подтверждает тот факт, что раскрытый смысл ... освобождает спящего или больного индивида, когда

тот признает и присваивает его, короче говоря, когда носитель смысла сознательно становится этим смыслом, который до этого момента существовал вне его, в его "бессознательном", а затем в сознании аналитика» (157, с. 233). «Идея расширения сознания» («причинности судьбы») объединяет, полагает Рикер, Фрейда не только с Ницше, но и с Марксом (там же).

Во-вторых, Хабермас противопоставляет психоанализ и естественные науки по критерию системности. В опытных науках, по его мнению, отдельный случай истолковывается однозначно, исходя из независимых от контекста их применения универсальных законов, тогда как в психоанализе «конкретное истолкование» теоретических положений определяется индивидуальной историей, так что «никакое общее причинное объяснение здесь вообще не может быть сформулировано». Кроме того, в отличие от естествоиспытателя, аналитик формулирует свои этиологические выводы на субъективном языке желаний, влечений, страхов пациента (250, с. 272-273).

В-третьих, подтверждение патогенетических концепций психоанализа и законов естествознания осуществляется принципиально различными способами. В опытных науках гипотеза удостоверяется эмпирическими данными, что возможно благодаря объективности изучаемых ими причинно-следственных зависимостей. В психоанализе «интерсубъективная проверка» «конкретного истолкования» невозможна, поскольку для избавления от невроза не достаточно знания аналитика о его причинах, но необходимо, чтобы это знание было признано, «присвоено» пациентом. Поэтому конечным судьей истинности психоаналитической реконструкции является, утверждает Хабермас, (выздоровевший) пациент (250, с. 259-261).