Социальный статус психотерапии

В параграфе «Духовное животное царство и обман или само дело» Гегель характеризует «хитрость разума» следующим образом: «Целое, как таковое, исчерпывается и представляется лишь раздельным чередованием то сохранения, то выявления для себя.... Таким образом, возникает игра индивидуальностей друг с другом, в которой они как себя, так и друг друга столько же обманывают, сколько и находят себя обманутыми.... Те же, кто в силу такого вмешательства, считают или претворяются обманутыми, скорее хотели сами обманывать подобным же образом. Они выдают свои дела и поступки за нечто такое, что существует лишь для этих дел и поступков, в чем они имеют целью только себя и свою собственную сущность. Но, делая нечто и этим выявляя и обнаруживая себя, они непосредственно противоречат своим действием своему намерению

исключить всеобщее сознание и общее стремление всех принимать участие. Ведь осуществление есть, скорее всего, выставление своего во всеобщую сферу, вследствие чего оно становится и должно становится делом всех» (253, с. 298-299).

Завершается самопознание собственно теоретической стадией в «Феноменологии... » ей соответствуют разделы, условно названные «абсолютным духом»), на которой индивидуальное сознание осмысливает открытые им «линии» исторического развития как моменты становления единого целого и выражает их в форме понятия. На этом образование индивида заканчивается, но лишь в строго определенном смысле: уяснив, что окружающий мир создан по тем же законам, по которым функционирует и его «образованное» мышление, и, познав эти законы, человек признает в нем результат своей собственной деятельности. «Субстанция» становится «субъектом». Вместе с тем это означает, что конкретная целостность производства, государства, права, науки, техники, искусства, религии, философии есть не что иное, как в-себе и для-себя истина человека, или исторически развернутая и предметно воплощенная действительность его сущности. «Субъект» становится «субстанцией» и именно поэтому (а не потому, что его сущность заключается в чувственно данном субстрате его органического тела) может быть познан и объективно, и исторически одновременно.

Но это вовсе не тот мертвый схоластический конец, которым столь часто упрекали Гегеля его критики, хотя, справедливости ради, следует сказать, что у них были к тому основания. Вот, например, характерное для Гегеля разъяснение: «... Дух знает самого себя: он является рассмотрением ... своей собственной природы, и в то же время он является деятельностью, состоящей в том, что он возвращается к самому себе, и таким образом он сам себя производит, делает себя тем, что он есть в себе.