|
Приверженную «центральной догме нейробиологии» клиническую психиатрию в склонности метафизике, схоластике и мистицизму как будто
заподозрить трудно. Но стоит отвлечься от многоуровневых описаний устройства мозга и вернуться к противоречию, на которое указали Ф. Блум, А. Лэйзерсон и Л. Хофстедтер, а именно, вопросу о природе «удивительной целесообразности» «магического инструмента», давшего нам «способность создавать орудия - от каменного топора до ядерного реактора, изобретать машины, с помощью которых мы движемся быстрее, чем гепард и летаем выше и дальше, чем орел», «сохранять и передавать информацию об этих изобретениях будущим поколениям» посредством языка, словом, делать «то, к чему не способно ни одно животное» (18, с. 194-196), и без чуда божественного вмешательства не обойтись.
Действительно последовательное решение проблемы происхождения differentia specifica человека для наук, руководствующихся «центральной догмой нейробиологии», содержится в книге французского палеоантрополога первооткрывателя синантропа П. Тейяра де Шардена «Феномен человека». Шарден рассматривает антропогенез как завершающий этап эволюционного развития нашей планеты, в результате которого она обретает ноосферную оболочку. Процесс этот предопределен божественным провидением: развитие каждой вещи реализует заложенную в нее в момент творения потенцию и подчинено общему замыслу Творца. Ноосферный скачок - возникновение рода Homo Sapiens - является актуализацией дарованной Богом материи энтелехии разумности.
«Обе энергии, - пишет Шарден, - физическая и психическая, - находящиеся соответственно на внешней и внутренней сторонах мира ... постоянно соединены и некоторым образом переходят одна в другую» (174, с. 60). Более совершенной ступени психического развития соответствует адекватное ей материальное выражение. Это общее усложнение организации осуществляется во множестве форм,
составляющих различные таксоны, или эволюционные ряды. В начале каждого из них сознание присутствует лишь в потенции, которой суждено проявиться в будущем. Однако при всем многообразии эволюционных рядов, существует, утверждает Шарден, стержневой ствол развития жизни - направление, которое привело к человеку, остальные же филы утратили свою самостоятельность. Критерием выделения стержневой линии эволюции Тейяр считает цефализацию, или возрастающее усложнение нервной системы и, прежде всего, головного мозга. «Верно, что с органической точки зрения вся гоминизантная метаморфоза, пишет он, - в конечном счете, сводится к вопросу о лучшем мозге.... Мозг смог увеличиться лишь благодаря прямой походке, освободившей руки, и вместе с тем благодаря ей глаза, приблизившись, друг к другу на уменьшившемся лице, смогли смотреть в одну точку и фиксировать то, что брали, приближали и показывали - внешний жест самой рефлексии!.. Само по себе это чудесное сочетание не должно нас удивлять. Не является ли все, что образуется в мире, продуктом поразительного совпадения - узлом волокон, всегда идущих из четырех сторон пространства» (там же, с. 140). «Удивительная целесообразность» человеческого мозга объясняется, таким образом, божьим промыслом, позаботившемся о том, чтобы потенция разума могла реализоваться в адекватной материальной оболочке, а эволюция форм жизни на Земле сводится к «завуалированному морфологией» развитию сознания (там же, с. 138).
— 147 —
|