Социальный статус психотерапии

(там же, с. 431). Следовательно, изоляция лишь юридически санкционирует существующее (в силу природного детерминизма) положение дел. Утрата свободы становится в результате этой инверсии имманентной сущностью безумия. Поэтому-то его носители и нуждаются в надзоре и руководстве со стороны не меньше аристотелевских рабов - для всех тех, «кто причастен к рассудку в такой мере, что способен понимать его приказания, но сам рассудком не обладает», лучший удел - быть в подчинении (12, с. 383). Тенон и Кабанис впервые теоретически обосновали отсутствие у сумасшедших свободы воли, превратив их - пока лишь на бумаге - в объект изучения и излечения.

Итак, в ходе трансформации системы изоляции «асоциальных элементов», т. е. лишних для капитализма, не вписывающихся в его рамки людей, в конце XVIII в. сложились необходимые и достаточные условия клинической психиатрии - «узнавание безумия стало осуществляться в рамках процесса, благодаря которому общество ограждало себя от него», (там же, с. 452) и в рамках единого социального института.

Спустя всего несколько лет предвосхищенная Теноном и Кабанисом психиатрическая больница появилась в реальности. В 1795 г. Пинель переустроил Бисертр, годом позже Тьюк создал в Англии Убежище - лечебницу, в которой, безумие излечивалось Трудом и Взглядом (там же, с. 509). Естественнонаучное обоснование «несомненных проявлений» безумия (девиантного поведения), составляющее суть концепции душевной болезни, потребовало гораздо больше времени - от Эскироля до Блейлера. Фуко убежден, что самая возможность позитивного, точнее - позитивистского, познания человека в психиатрии, психологии, социологии и прочих антропологических науках была создана

психиатрической клиникой[68], в которой изъятый из общества, вырванный из человеческого окружения индивид превращался в самодостаточный объект «эмпирического наблюдения». Этим обстоятельством объясняется негативность психиатрических и психологических норм, предполагающих позитивное познание обузданного изоляцией - недобровольным стационированием и умозрительным абстрагированием - безумия (аномалии). «Отнюдь не случайно и не вследствие простого исторического совпадения, - пишет он, - XIX век, задаваясь вопросом, что есть истина воспоминания, желания и индивидуума, обратился, прежде всего, к патологии памяти, воли и личности" (там же, с. 453).

Таким образом, здание клинической психиатрии было возведено на фундаменте противоречия между социально-исторической «природой» безумия (потребностью в изоляции людей, представлявших для буржуазного государства опасность) и биологическим его истолкованием. Это базисное противоречие проявляется во множестве «дочерних» антиномий, йот лишь некоторые из них: «душевнобольной» должен чувствовать свою ответственность за нарушения моральных и общественных установлений и вместе с тем не может отвечать за свои поступки в силу их природной обусловленности; умалишенные представляют опасность для общества и являются невинными жертвами его «противоестественного» развития; их необходимо наказывать и перевоспитывать, одновременно обеспечивая им лечение и уход, и т. д. и