|
Я уверена, что параноидальная форма заболевания пациента может быть объяснена глубиной и соответствующей степенью выраженности его фиксации на отце. Ибо большая часть этой фиксации была представлена многочисленными и многообразными невротическими заболеваниями в детстве и в последующей жизни. Эти проявления его женственности оказались излечимыми. Мы знаем, что пассивность мужчины имеет три пути выражения: мазохизм, пассивная гомосексуальность и паранойя; они соответствуют невротическим, перверсивным и психотическим проявлениям одного и того же отношения. И у нашего пациента та часть его пассивности, которая была выражена его неврозом, оказалась излечимой; самая же глубокая часть, оставшаяся неприкосновенной, перешла в паранойю. Нарушение равновесия, достигнутого в ходе первого анализа, произошло из-за болезни Фрейда. Нетрудно понять, что этого не могло не случиться. Угроза смерти любимого человека мобилизует всю нашу любовь. Но любовь этого пациента к своему отцу — заместителем которого был Фрейд — составляет самую большую угрозу его мужественности: удовлетворение ее включает в себя кастрацию. На эту опасность нарциссизм пациента реагирует со страшной силой; любовь частично подавляется, частично превращается в ненависть. Эта ненависть, в свою очередь, порождает желание смерти отца. Таким образом, болезнь Фрейда, усилив пассивную любовь пациента, опасную для него, и, как следствие, увеличив соблазн подвергнуться кастрации, привела враждебность к точке, где понадобились какие-то новые механизмы для ее выхода, и этот механизм был найден в проекции. Пациент одновременно избавлялся от части своего антагонизма посредством приписывания его другому и способствовал возникновению ситуации, в которой его враждебность находила оправдание. Я уверена, что именно благодаря инсайту, достигнутому во время первого анализа, пациент в конце концов был доступен анализу. Тем не менее, мне кажется невероятным, чтобы второй анализ был бы возможен с аналитиком-мужчиной. Одно дело играть роль преследователя в отношении параноика-женщины — уже кастрированной! - и совершенно другое - в отношении параноика-мужчины, для которого кастрация — это только возможность. Необходимо напомнить, что психоз на самом деле предполагает веру в то, что является предметом страха: психотический пациент боится того, что ему действительно отрежут пенис, а не какого-то символического акта со стороны аналитика. Фантазия стала действительностью. Так что ситуация является слишком опасной с точки зрения пациента. Это, видимо, одна из ситуаций, в которых пол аналитика имеет значение. — 218 —
|