|
Утверждение пациента/что ни один врач или дантист, видимо, никогда правильно не лечил его, на первый взгляд может показаться справедливым. Но, разбираясь в обстоятельствах, постоянно сопровождавших лечение пациента, приходишь к выводу, что вина лежит на самом пациенте. Недоверие было его основной установкой по отношению к лечению. Нормальный человек, когда врач его больше не удовлетворяет, прекращает лечиться у него; он определенно не позволит, чтобы его оперировал кто-то, кого он считает своим врагом. Пассивная природа нашего пациента делает трудным любой разрыв с тем, кто замещает его отца: он сначала пытается умиротворить предполагаемого врага. Такое поведение заставляет вспомнить предшествующий анализ, когда его мимика при обращении к аналитику как бы говорила: «Будь приветлив со мной». Та же самая мимика, с тем же содержанием, проявилась и в курсе анализа со мной. Профессор X. был, конечно, главным преследователем; пациент сразу отметил, что X. явно замещал для него Фрейда. В отношении самого Фрейда мания преследования была менее очевидна. Пациент обвинял Фрейда в утрате своего состояния в России, но смеялся над мыслью, что совет Фрейда мог быть злонамеренным. Ему нужно было найти незначительного, но столь же символичного преследователя, которому он мог бы осознанно и чистосердечно приписать самые порочные мотивы. Существовало, вдобавок, много менее значимых людей, которые, как считал пациент, то что-то навязывали ему, то неправильно его лечили, а то обманывали. Стоит заметить, что как раз в тех случаях, когда его действительно обманывали, он совершенно этого не подозревал. Основные пункты диагноза вкратце таковы:
Ипохондрическая мания скрывала за собой манию преследования, обусловив подходящую форму для содержания всего заболевания. Механизм конденсации, задействованный здесь, напо минает подобный механизм в сновидениях. — 213 —
|