Семинары книга 20. Еще

Мы возвращаемся, таким образом — именно в этом смыс­ле я и сказал, что а является подобием бытия — к понятию — и здесь психоанализ, как всегда, немного хромает — к по­нятию ревнивой ненависти, ненависти, проистекающей из того завистливого наслаждения, что испытал взгляд Августина, завидевшего малыша у материнской груди. Он, наблюдатель, является в этой сцене третьим. И, глядя на ма­лыша, он, pallidus, бледнеет, завидя, как тот, conlactaneum suum, сосет молоко его матери. Это не что иное, к счастью, согласно Фрейду, как первичное заместительное наслажде­ние, желание в метонимическом облике, вписанное в пред­положительное, адресованное Другому требование — тре­бование самой сердцевины того, что я в семинаре Этика психоанализа назвал Ding, фрейдовой вещи, или, говоря иными словами, того самого ближнего, которого Фрейд со­глашается любить лишь в определенных пределах.

Ребенок, на которого устремлен взгляд — у него оно, а, есть. Значит ли это, что он это а и есть? Вот вопрос, на кото­ром я сегодня вас покидаю.

20 марта 1973 года.

120

Жак Лакан

Ещё: глава VIII

ПРИЛОЖЕНИЕ

Начало следующего занятия: позиция лингвиста.

Я стараюсь не говорить о том, что выходит в печать, ког­да речь идет о моих собственных публикациях, тем более что публикации этой приходится ждать зачастую настоль­ко долго, что мой интерес к теме успевает угаснуть. Было бы хорошо, тем не менее, если бы вы прочли к следующе­му разу текст, озаглавленный мною Оглашенный, L'Etourdit, отправной точкой которого послужила дистанция между высказыванием, с одной стороны, и актом высказывания, с другой.

Существует ли бытие иначе, как внутри высказывания, это вопрос, который останется покуда у нас без ответа. Что нет высказывания, которое не шло бы от бытия, это ясно, но это не значит ещё, будто верно обратное. Я уже высказывал, однако, ту мысль, что бессознательное, напротив, всегда идет от высказывания. Мы не можем работать с бессозна­тельным, не отправляясь от высказывания, от высказыва­ния того, кто проходит анализ. Это акт высказывания.

Но как можем мы себя высказать? Вот вопрос. Нельзя вы­сказать себя как попало, и это проблема всякого, кто обита­ет внутри языка — наша общая с вами проблема.

Вот почему сегодня, когда речь пойдет о той пропасти, что отделяет, как я позднее вам объясню, то, чем я здесь занижаюсь, лингвистерию, от лингвистики как таковой, я попросил высказаться с позиций лингвистики специалис­та, который дал на это, за что я ему бесконечно признате­лен, свое согласие. Человека, более компетентного в этом вопросе, нежели Жан-Клод Мильнер, лингвист, я уверяю вас, нет.