Семинары книга 20. Еще

У нее, той, что не существует и ничего не означает, есть свое, собственное наслаждение. Наслаждение, о котором она сама, возможно, ничего не знает, разве что она его чувс­твует — это-то она знает. Она знает, конечно, когда это с ней происходит. Но происходит это отнюдь не с каждой из них.

Я не собираюсь говорить о пресловутой фригиднос­ти, но в отношениях между мужчиной и женщиной необ­ходимо учитывать и роль моды. Это необычайно важно. Конечно, в рассуждениях Фрейда, как и в куртуазной любви, все это утонуло во второстепенных соображениях, запутав­ших безнадежно все дело. Второстепенных соображениях о наслаждении клитора и наслаждении, которому каждый придумывает свое имя — о том другом наслаждении, одним словом, к которому я попытаюсь подвести вас чисто логи-

89

Жак Лакан

Ещё: глава VI

ческим путем, потому что при нынешнем порядке вещей иного пути у нас нет.

Моему предположению, что о наслаждении этом сама женщина ничего не знает, сообщает правдоподобие то об­стоятельство, что хотя их давно умоляют, умоляют на коле­нях, хоть что-нибудь нам об этом наслаждении рассказать

о женщинах-психоаналитиках я вам в прошлый раз уже говорил — в ответ: молчок! Никто из них так ничего и не выудил. Так что называют это наслаждение кто как может

кто-то вагинальным, кто-то относит его к зоне за отверс­тием матки, но все это, простите — слово это здесь в самый раз — пиздеж. Если я прав и, испытывая это наслаждение, она действительно о нем ничего не знает, это позволяет в пресловутой фригидности всерьез усомниться.

Это, кстати говоря, особая тема, и тема литературная. На ней следовало бы остановиться. Вот уже двадцать лет как я, собственно, только это и делаю — изучаю то, что сказали философы о любви. Любовь в связи с этой темой оказалась у меня в центре внимания, естественно, далеко не сразу -произошло это позже, в связи с аббатом Русело, о котором я вам только что говорил, и спором о так называемой люб­ви физической и любви экстатической. Насколько я знаю, Жильсон счел это противопоставление не слишком удач­ным. По его мнению, Русело ничего нового не открыл, по­тому что проблема к этому противопоставлению никогда не сводилась и у Аристотеля любовь не менее экстатична, чем у святого Бернарда — нужно лишь грамотно прочесть главы Стагирита, посвященные филии, дружбе. Некоторые из вас, наверняка, знают, какой шум был поднят в округ это­го в литературе! Здесь и Дени де Ружмон — полистайте его Любовь и Запад, это не слабо — и ещё один, не глупее его, протестант, по имени Нюгрен, написавший книгу Эрос и Агапе. Христиане, естественно, кончили тем, что изобрели себе Бога, который сам же и наслаждается!