Схизофрения

В противовес ему Карл Шнейдер развивает иную концепцию, основанную на единстве формальных признаков во всех схизофренных психических проявлениях, в корне которых лежит определенное «исполнительное изменение» (Vollzugsanderung) психического течения. Если это изменение можно доказать по внешним проявлениям, то речь идет о схизофрении.

Течение и исход не должны оставаться без внимания, но они особенным образом, говоря словами Курта Шнейдера, «становятся на службу» структурной диагностике.

Карл Шнейдер детально развивает свою точку зрения, отыскивая повсюду закономерности и связи, даже там, где они до настоящего времени еще не доказаны, и рассчитывает на то, что формальные признаки в сомнительных случаях получат свое подтверждение тогда, когда в нашем распоряжении будет достаточный материал для сравнения данного случая с аналогичным анализом других болезней.

Взгляды обоих исследователей принципиально несовместимы, но именно поэтому последнее слово о диагнозе схизофрении еще не сказано. Если мы—говорит Майер-Гросс—стоим на той точке зрения, что психопатологические симптомы для нас сегодня являются сущностью схизофренического заболевания, то тот факт, что распознавание их в отдельных случаях представляет затруднение и что характерное значение отдельных признаков расценивается различно, еще не может привести нас к тому, чтобы группировать их как безразличные с педологической точки зрения исключительно лишь для целей прагматических.

За точку зрения Карла Шнейдера говорит еще то обстоятельство, что, как уже было указано в клинической части, распознавание из течения начала заболевания как правило возможно и что принципиально сохранилась и получила права гражданства созданная еще Крепелином единая группа.

За его точку зрения говорит далее подчеркнутое им значение фона симптомов, диагностическая важность того, что уже Блейлер в своей монографии назвал «сопутствующими обстоятельствами»— всей психической констеляции. Из формального анализа схизофренического нарушения, если итти по пути Карла Шнейдера, может стать более или менее ясным диагностическое значение «непонятности», невозможности вчувствоваться в схизофреническое поведение. Это обстоятельство сближает взгляды Карла Шнейдера с точкой зрения Ясперса. Разрыв между прекрасным пониманием, ясным сознанием, полной возможностью ориентировки, кажущейся цельностью всех функций, с одной стороны, и бездумными, неестественными, немотивированными проявлениями психоза, с другой—является по Ясперсу всегда важнейшим, всеобще-диагностическим признаком схизофрении. Теории расщепления, «интрапсихической» атаксии, бессвязность, «Verschrobenheit», дурашливость—все это Ясперс дедуцирует из непонятности. Майер-Гросс выделяет две точки зрения из учения Ясперса как важные в практическом, диагностическом отношении. С одной стороны, аномалию самотолкования сознательных, спокойных схизофреников, которая в своей убежденности и постоянстве несомненно является очень характерной. Другой момент, тоже весьма важный для начинающегося заболевания,—это генетическая непонятность в продольном разрезе психического развития, которая опытного врача будет меньше вводить в заблуждение, чем невозможность вчувствоваться в данную ситуацию. Но, с другой стороны, при невозможности углубиться в данный отдельный случай этот момент является часто самым важным диагностическим признаком схизофренического изменения личности. Недаром мы часто видим, что схизофреники в начале заболевания расстаются со своими ближайшими друзьями, которые при всем желании не могут их понять. Ясперс наконец указывает и на то, что своеобразная схизофреническая «окраска» нехарактерных симптомов, которые наблюдаются в рамках схизофренического заболевания, исходит из этой непонятности;«мы получаем интуитивное представление о целом, которое называем схизофреническим, но мы не улавливаем его полостью, а лишь перечисляем неисчислимое количество отдельных симптомов и говорим «непонятно», и каждый может понять это целое лишь на основании собственного нового опыта, соприкасаясь с такими больными».