Схизофрения

Мы должны тут же пояснить, почему мы сказали: «собственно даже не расстройства, а изменения речи». Дело и том, что и здесь, так же как

и в главе о мышлении, Груле подчеркивает, что следует остерегаться подходить к схизофреническим симптомам как к «минус-симптомам». Мы имеем у схизофреника не то, что мы имеем у здорового, а нечто другое; но «другое» не обязательно есть минус. Этой предвзятости следует избегать насколько возможно.

Итак, что же Груле относит к сознательно продуцируемым изменениям речи? Три группы механизмов:

1. Новые, совершенно необычные, странно-причудливые переживания не находят себе адекватного отображения в речи, а требуют новых же, естественно столь же необычных и странно-причудливых слов. Таким путем очень часто возникают неологизмы.

2. По разным мотивам, особенно часто в связи с бредовыми идеями, схизофреник прибегает к особому тайному языку, непонятному для других.

3. Галюцинируемые слова и фразы, часто для самого больного совершенно дикие, непонятные, оскорбительные, вплетаются в нормальную речь….

Значительно сложнее обстоит дело со вторым видом расстройств, возникающих непроизвольно. Здесь Груле различает следующие группы:

1. Расстройство речи является неизбежным следствием расстройства мышления и сознания; это то, что мы имеем при состояниях растерянности (Ratlosigkeit); расстройство речи является естественным отображением внутренней растерянности.

2. Состояние аффективного возбуждения, сказываясь на моторике в целом, естественно сказывается и в речи, расстраивая ее тем или иным обзором.

3. Так наз. глосолалия, которую Груле считает особенно патогномоничной, специфически характерной для схизофреника. В противоположность французским авторам, которые ввели в психиатрию термин «глосолалия» и вметете с тем чрезвычайно его расширили, Груле ограничивает понятие глосолалии. Различая., речь рациональную, описывающую, изображающую, с одной стороны, и речь, выражающую аффективные моменты, экспрессивную—с другой, Груле рассматривает глосолалию именно как явление, целиком относящееся ко второй категории—к экспрессивной речи: в состоянии аффекта, напр., в экстазе, язык как бы сам, как бы помимо воли продуцирует речь, иногда целыми фразами, иногда в виде отдельных возгласов. Это то, что хорошо известно из опыта религиозных экстатиков. Логического содержания в такой глосолалии искать не приходится и это, как говорит Груле, знал еще апостол Павел.

Механизму «глосолалии» Груле придает большое значение в психопатологии схизофренической речи.

4. Далее следуют состояния первичного—неаффективного психомоторного возбуждения, которые сказываются и в речевой продукции, чаще всего в виде вербигераций, рифмоплетства и т. д.