- Когда же сущность твари благородней - когда она в Боге, или когда в себе самой?
- Сущность твари в Боге нетварна; но тварность каждой твари полезнее и лучше для нее, нежели сущность, которую она имела в Боге. Разве есть в тварной сути камня или человека или какого-то иного создания что-то сверх того, чем они были вечно - Богом в Боге? Бог устроил все вещи хорошо и правильно, ведь каждая из них связана со своей первопричиной, будучи подчинена ей.
- Откуда же в таком случае приходят грехи и злоба, ад и чистилище, дьявол и тому подобное?
- Там, где разумная тварь вместо того, чтобы сохранять послушное стремление к Единому, отвернулась от Него, неправедно устремляясь к своему собственному, вот там появляются дьявол и всяческое зло.
И тут Мартин задал вопрос о том, что занимало его уже несколько месяцев:
- Скажи, что такое истинная отрешенность?
И Мысль Иисуса отвечала ему:
- Посмотри на следующие два слова и пойми их значение, вот они: «себя оставить». Если ты хорошенько взвесишь эти два слова и докопаешься до скрытого в самой их глубине сокровенного смысла, рассмотрев их с правильным различением, то сможешь легко постичь и истинный смысл. Для начала возьми первое слово, «себя» и посмотри, что оно означает. Тут надобно знать, что у каждого человека есть пять Я. Первое - общее с камнем, и это - бытие; второе - с травою, и это - способность расти; третье - с животными, и это - способность чувствовать; четвертое, которое соединяет всех людей, - общая человеческая природа, одинаковая у всех; пятое же, которое свойственно только ему - это его человеческая личность со всем благим и всем случайным.
- Так что же вводит людей в заблуждение и отнимает у них блаженство?
- Единственно - последнее Я, в котором человек отворачивается от Бога и обращается к самому себе, хотя надобно ему возвратиться в Бога: он же утверждается в собственном Я, основанном на его личной самости, и в слепоте своей приписывает себе то, что принадлежит Богу, и, устремляясь к этому, со временем погрязает в пороках. Кто пожелает правильно оставить это Я, тому следует трояко заглянуть внутрь себя самого: во-первых, погружаясь в себя, посмотреть на ничтожность своего собственного Я, помня о том, что его Я, как и Я всех других вещей, - это ничто, удаленное и исключенное из Того, что является единственной действующей силой. Во-вторых, человеку, глядя в собственное Я, не следует упускать из виду, что даже при наивысшей погруженности его Я в Бога, его самость часто еще сохраняет свое действие, поскольку, возвращаясь из погруженности в Бога обратно в мир, не уничтожается в нем полностью.
- Это я только что пережил на себе самом... – Подумал Мартин. Иисусова Мысль продолжала тем временем:
- И наконец, пусть человек отвергнется от себя и по своей свободной воле откажется от своего Я во всем, в чем он когда-либо поступал, исходя из своей тварности, пребывая в несвободной множественности относительно божественной истины - в любви или страдании, труде или покое, - так, чтобы он, не замечая ничего иного, всеми силами растворялся в Боге, бесповоротно отвергаясь от своей самости, становясь, таким образом, единым с Богом, во всякое время по единению из Него действуя и все вещи воспринимая в таковой простоте.
- И такое отрешенное Я становится подобным Тебе? Об этом Павлом сказано: «И уже не я живу, но живет во мне Христос»[7]?
- Да, именно об этом... А теперь давай рассмотрим второе слово: «оставить». Оно означает «отказаться» или «оставить без внимания»; и это не означает такого отказа от своего Я, при котором оно бы совершенно уничтожилось, а скорее - оставление его без внимания, и это правильно. Из этих слов ты можешь почерпнуть ответ на свой вопрос, ибо истинная отрешенность такого благородного человека в земной жизни похожа на отрешенность блаженных, о которых говорилось, что они - более или менее, в зависимости от степени, в какой соединились, - стали едины с Богом. Может ли быть иная слава, нежели просиять и преобразиться в неприступном свете Божием? Вот так человек приходит к тому, что перестает быть только человеком.
- Возможно ли это в земной жизни?
- Блаженство может быть обретено двумя способами. Один - самый совершенный - превышает все возможности и не может быть достигнут в земной жизни, ибо тому противится принадлежащая человеческой природе плоть со многими ее потребностями. Но блаженство может быть воспринято и как частичное соединение; это возможно, хотя некоторым и кажется невозможным. И это вполне понятно, ведь сюда не может пробиться никакая мысль и никакой разум. Хотя бывают возвышенные и опытные люди, которые настолько чисты и богоподобны, что их добродетели становятся богоподобными; ибо они «развоплощены» и в согласии со своим божественным прообразом «перевоплощены», придя некоторым образом к полному забвению преходящей земной жизни и преобразившись в божественный образ и став едиными с Ним. Но это относится лишь к тем, кто достиг наивысшего блаженства, к тем немногим, самым совершенным, кто еще пребывает во времени...
— 30 —
|