В зеркале философии

И, пожалуй, глубоко прав академик М. С. Каган, предложивший именовать человека не “хомо сапиенс” (человек разумный), не “хомо фабер” (человек созда­ющий), не “хомо луденс” (человек играющий) и т. д. — а “хомо агенс” (человек действующий). По его ут­верждению, это определение интегрирует все приве­денные, вскрывая односторонность каждого из них и поэтому его правильность и неправильность в одно и то же время.

Содержательный срез человеческой жизни настоя­тельно требует своего осмысления, прежде всего че­рез деятельные характеристики. Понятие “деятель­ность” предельно. Оно предельно в том смысле, что сопряжено напрямую с реальностью, его не нужно до­полнять другими определениями. В нем и через него выявляется в самой общей форме тот контур реаль­ности, который очерчивает бытие человеческое.

Эта позиция разделяется и светской, и религиоз­ной мыслью. Один из наиболее видных философов и теологов нашего века католик Пьер Тейяр де Шарден в книге “Божественная среда” подчеркивает, что с точ­ки зрения догматики нет ничего более несомненного, чем возможность освящения человеческой деятельности активных усилий, устремленности.

Можно было бы еще многое сказать об эвристичес­ких и объяснительных возможностях понятия чело­веческой деятельности и значимости самой деятельности в бытии рода людей. Однако применительно к нашему рассмотрению можно утверждать, что куль­тура в глубокой сути своей есть то, что обеспечивает реализацию самой деятельности, ее имманентный ме­ханизм, способ ее осуществления.

Такая трактовка как бы отвечает на вопрос: как система человеческой деятельности осуществляется? Утверждение культуры как механизма (технологии) деятельности дает возможность “взять” культуру в ее сущностном бытии, не ограничиваясь описательной (феноменологической) констатацией. На уровне соци­ально-философского анализа утверждение культуры как искусственной (а не “естественной”) технологии деятельности дает нам ее всеобщую характеристику. Взятая в широком общетеоретическом смысле катего­рия “технология” помогает понять саму суть культу­ры. Технологичность культуры, полагание ее как спо­соба деятельности как раз и предполагает то, что культура предстает как исторически изменяющаяся и исторически конкретная совокупность тех приемов, процедур, норм, которые характеризуют уровень и направленность человеческой деятельности, взятой во всех ее измерениях и отношениях. С этих позиций культура выступает как способ регуляции, сохране­ния, воспроизводства и развития всей человеческой жизни, родовой и индивидуальной.