В зеркале философии

Как же смотрится этот подход к сущности культу­ры? Вглядываясь в культурологические сюжеты, убеждаешься в том, что в них явно или скрыто обнаружи­вается указание на человека, его жизнь, его дейст­вия. Человек — это основа всей культурологической проблематики. Ввиду этого можно сказать, что поня­тие “культура” так или иначе выражает родовую имен­но — всечеловеческую специфику деятельности, по­лагаемой как способ бытия людей вообще. Можно утверждать, что понять культуру можно лишь через понимание человеческой деятельности.

Однако просто определить культуру как выраже­ние деятельности означало бы произвести впечатле­ние некоторой глубокомысленности. И только! Поэто­му надо вглядеться в то, что же скрывается за термином “деятельность”. Не вдаваясь во все ее тон­кости и споры, идущие вокруг этого понятия (а они не прекращаются), отметим, что деятельность — это определенный тип отношения человека и мира. Он, этот тип, задан не столько генетически, сколько исто­рически и социально. Он выражает ориентированность человека как на адаптацию к условиям бытия, так и изменение самих этих условий, их адаптацию к це­лям, стремлениям человека. Полная и абсолютная без­деятельность равноценна смерти. Насыщенная, актив­ная, целеполагающая, преобразующая деятельность — это и есть жизнь, человеческая жизнь, а не гаснущее прозябание, бессилие, деструкция, распад.

Один из современных фантастов как-то обронил фра­зу, что человек — это “активная протоплазма”. Да, это так. Деятельность — это фундаментальная харак­теристика человеческого бытия, субстанция истории, всего человеческого мира, она движитель и мотор, ко­торый обеспечивает беспрестанное, уходящее в беско­нечность развитие человечества как материальной и духовной системы, составляющей реального мира. Де­ятельность не может быть беспредметной, безадрес­ной, всем и никому. Она, выражаясь математическим языком, не векторна, а скалярна, то есть направлена, ориентирована, целеполагающа.

Ее формы и внутренняя расчлененность многораз­личны. В современных теоретических поисках пред­ставлены различные модели ее морфологического раз­вертывания. В ней усматриваются неодинаковые уровни проявления — от жестко фиксированных пос­тупков “по правилам” до творческого взлета, энтузи­азма, преодоления застывших рамок. Целенаправлен­ность и продуманность, рациональный расчет и внерационально интуитивные прозрения, всеобщность и привязанность к конкретно-историческим реалиям — все это присутствует в деятельности.