В зеркале философии

И в определенном отношении она самодостаточна, то есть не имеет истоков в экономике, политике, ис­кусстве, свойствах психологии и тому подобное. Все стремление ортодоксальных советских моралистов — жестко и однозначно фиксировать детерминирован­ность нравственного сознания экономическими обсто­ятельствами — не увенчались убедительными выво­дами.

Предписания нравственности могут относиться не только к поведению индивидов или какого-либо кро­хотного или необъятного множества людей, но и к обществу как таковому, роду людей в целом.

Будучи оценочно-императивным способом освоения мира, мораль возникает и функционирует как непре­менное средство ориентации человека (индивида) в человеческой же среде. Поэтому без нормативно выра­женных представлений о том, что представляет собой эта сфера, понять ее невозможно. Мораль, как прави­ло, не имеет институционного оформления. Об ее “об­разах” поэтому можно судить лишь по косвенным сви­детельствам, содержащимся в теоретической этике или в художественной картине мира, даваемой искусст­вом. Это значительно затрудняет выделение нравствен­ного облика человечества в его, так сказать, чистоте.

Для морального сознания характерен постоянный многотрудный поиск ценностно-нормативного смысла жизни индивидов и групп людей и, исходя из этого, оценка, устремленность к оптимизации окружающего человеческого мира. Лик человечества как целого по­этому дан в морали преимущественно в той мере, в какой от его имени задается этот ценностно-норма­тивный смысл индивидуальной жизни, поступков, свершаемых личностью. По сути дела можно выде­лить как бы три варианта моделей человечества, свя­занных с пониманием источника и характера морали, ее основополагающей категории Блага (добра).

Первый вариант тот, при котором нравственность полагается как идеальная проекция отдельной лич­ности на всех окружающих. Это персоноцентристская точка зрения на мораль. Она исходит из того, что ее источником служит необходимость для индивида са­моопределиться в человеческом сообществе, постро­ить “свои” отношения с “другим” и “другими”. В цен­тре здесь стоит самосозидающий индивид, независимо от кого бы то ни было строящий собственную шкалу поступков, из “себя” трактующий добро и зло. Вне его нет источников морали, он ее личный конструк­тор.

Наиболее рельефно эта позиция представлена раз­личными разновидностями экзистенциалистской эти­ки. Личность, по выражению Ж. П. Сартра, приду­мывает мораль, сама руководствуется ею, выступая ее демиургом. Конечно, впечатляет, когда Ж. П. Сартр говорит, что человек — это прежде всего замысел, который живет своею собственной жизнью, вместо того, чтобы быть мхом, плесенью или цветной капус­той. Конечно, возрождение стоического мироощуще­ния в атмосфере вселенских катаклизмов, гимн сво­боде, защита автономности личности, внимание к смысложизненным экзистенциальным проблемам — все это огромные заслуги экзистенциализма перед мно­гострадальным человечеством.