Сущностное восприятие слова. Книга 1

В итоге получится, что нам предлагают передать теплоту неизвестно чего, или призывают разделить всего лишь чье-то невежество.

Но что мы можем предложить взамен указанной выше душевной теплоты, и, главное, почему это будет справед­ливым? Мы можем предложить мысль о смирении самого воспитателя, который твердо знает, что мир един и цело­стен, что в нем нет ничего случайного, что ЧАСТЬ не мо­жет осчастливить ЦЕЛОЕ, но может, приняв смиренно это целое, обрести способность к собственному ПРЕОБРАЖЕ­НИЮ, а значит, и к постоянному и результативному воспи­тательному воздействию на своих подопечных. Подлинный воспитатель впускает в себя (в свое сознание, в свои мыс­ли) воспитуемого целиком, со всеми его положительными и отрицательными подробностями. Причем положительные моменты он усиливает своим пристальным вниманием к ним, а отрицательные рассасывает через их игнорирова­ние. Все это результативно только при условии неуклонно­го (бескомпромиссного) следования воспитателя и днем и ночью цели собственного преображения. Если же воспита­тель начинает идти на компромисс в отношении цели сво­ей жизни, то он еще на самом деле попросту не готов ко

взятой на себя миссии, так как цель его жизни ему самому еще неведома, или он о ней имеет еще очень смутное пред­ставление. В результате у такого горе-воспитателя начина­ют происходить чрезвычайные происшествия внутри взя­того им на воспитание коллектива. И это будет прямым свидетельством необходимости воспитательной работы с самим воспитателем. И посягательство на его ложь никак не будет агрессией, как думают многие. Ведь в противном случае познание ИСТИНЫ — это тоже агрессия, так как само познание истины уже посягает на ложь.

Что здесь может быть спасительным средством? Обра­тимся вновь к словарю. На этот раз возьмем толковый сло­варь В. И. Даля. Что же мы читаем в нем напротив слова ВОСПИТАННЫЙ? Это слово означает ОБОГАЩЕННЫЙ СВЕДЕ­НИЯМИ. Видимо, не зря великий Гегель объединил обуче­ние и воспитание в ЕДИНОЕ целое. Пли: не обучая знани­ям сущности человека и цели его жизни, нельзя никого воспитать. Поэтому реальный воспитатель — это только раз­витый человек, который знает, к чему он стремится, и сле­дует этому всегда и во всем. Подлинный воспитатель рас­сматривает своим разумом все несимпатичное его созна­нию как явление, превосходящее его своей сложностью, если хотите, широтой. В результате действительный вос­питатель предпринимает дополнительные усилия для по­знания природы неприятных ему явлений и вещей, кото­рые проявляют себя в таком случае в виде неявного стра­дания самого воспитателя. Но это страдание уже — строгий УЧИТЕЛЬ самого воспитателя, справиться с которым ему по­могают накопленные человечеством РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКИЕ знания. Ведь на самом деле истина не нова, и каж­дый открывает ее содержание САМОСТОЯТЕЛЬНО и по мере своей готовности к ее восприятию. Только изменив мыс­ленно масштаб восприятия чего-то нам неприятного, мы способны постигнуть его природу и назначение, в том чис­ле и в нашей судьбе. А сам акт воспитания состоится толь­ко в момент изменения нашего восприятия чего-то для нас еще недавно совсем несносного. Или: прекратив мысленно отрицать что-то ранее невыносимое, мы скачкообразно и мистически изменим саму ситуацию, в которой оказались до этого момента. Но неотрицание чего-то не тождествен­но его одобрению. Неотрицающий уподобляется тому, кто не судит. Будем об этом помнить, — это первое. Второе — обнаружение и поддержание в рассматриваемом явлении положительного, которое есть всегда и во всем. Это не будет судом, так как даже суд, выносящий оправдательное решение, не является наградой для подсудимого. Если же мы не видим положительного, значит, еще не дорабатываем или продолжаем бессознательно отрицать наблюдаемое. Только с обнаружением и удержанием в сознании искомого положитель­ного мы завершаем воспитательный цикл. Поэтому на самом деле воспитание — это процесс одновременного совершенство­вания и развития как воспитателя, так и воспитуемого. При этом один ставит «задачки-болячки», второй начинает их ре­шать, а завершает их решение снова первый. Если под пер­вым легко угадывается воспитуемый, то под вторым естествен­но подразумевается воспитатель. Если воспитуемый — это своего рода заказчик и потребитель своего же развития, то воспитатель — это своего рода миссионер развития сознания как воспитуемого, так и своего собственного. Воспитателем может быть только тот, кто постиг, что удовлетворение от частной жизни призрачно и недостаточно. Главным же объек­том познания воспитателя является рассудок, что автомати­чески переводит его сознание в самосознание. Это справедли­во потому, что рассудок обрабатывает чувственные данные, сортирует их, придает им значение всеобщности. Разум же призван установить внутреннюю связь между явлениями, по­знать абсолютную первооснову бытия. Поэтому человек как воспитатель имеет дело с миром явлений, в образовании и определении которых важнейшая роль принадлежит самой по­знавательной способности. Без нее нет самого явления воспи­тания. В этом и состоит ответ на поставленные в заголовке статьи вопросы о ВОСПИТАНИИ. Кроме этого, заметим еще: