|
\ серль приводит грубый, но весьма поучительный для всякого рода субъективно-идеалистических концепций сознания пример: если сознание испытывает удовлетворение и даже пресыщение от заполненности водного резервуара локомотива, то последний не становится гем самым его «телом»23. Каждому феномену прису ща собственная интенциональная структура, состоящая из множества интенционально соотнесенных .компонентов. Так, например, восприятие куба представляет собою целую связь разнообразных интенций: куб «является» в различных точках зрения и перспективах; зримые стороны его интенционально соотнесены с не зримыми, но предполагаемыми сторонами, так что наблюдение всего этого потока, «аспектов» и характера их синтеза обнаруживает наличие единого е! целостного сознания «о» некоем константном предмете во всех частных фазах переживаний. При этом следует учитывать и различные модусы «явленности» гфедмета сознанию: восприятие, воображение, припо- 23 Е. Husseri, Ideen... Ill, S. 117. Ср. остроумное замечание французского философа Алена: „Не лес, в котором я прогуливаюсь во сне, находится в моем теле, а мое тело в лесу". Alain, Elements de la p'lllosophie, Paris, 1969, p. 61. .64 минание и т. д.; интенциональная структура предмета , строго соответствует· специфике модусов его переживания. Сказанное распространяется Гуссерлем на всю сферу психического опыта. Для понимания интенциональности необходимо, ' прежде всего, иметь в виду принципиальное различие, которое устанавливается здесь между сознанием и объектом его направленности. Предмет существует «вне» сознания, и его свойства не привходят в сознание извне; сознание лишь «м.нит», «интендирует» (впоследствии Гуссерль скажет: «конституирует») его, и в самом этом акте имеет дело не с эмпирически-вещественной природой его, а со смысловой структурой, которую само же образует. Интенциональное переживание идентично· предмету, но сам предмет при этом берется «умно», т. е. в эйдосе, непреходяще и неуничтожимо; в этом отношении интенциональное переживание, скажем, «Сикстинской Мадонны» более реально, чем само полотно, реальность которого предоставлена на милость случая. Сводить предмет к восприятию, к совокупности образов и впечатлений, значит не понимать ни предмета, ни впечатлений. Оставлять его вовне и добиваться от сознания чисто внешнего его усвоения—нонсенс, осмыслить который не под силу даже специалистам по части абсурда. Интенционально воспринятый, .предмет попадает, наконец, в фокус осмысленности: во-первых, он продолжает физически занимать назначенное ему место под солнцем (вопреки всем стараниям не способных смириться с этим философов), во-вторых, он открывается в сознании полнотой своей идеи, и в-третьих, даже находясь «в» сознании, он не растворяется в импрессиях, а сохраняет и тут всю свою структурную изваянность, состоящую, однако, из совершенно своеобразного «вещества», над которым работает не менее своеобразный «мастер». Вещество это Гуссерль обозначает словом «гиле» (греч. ???—материя, необработанный материал). Что же такое «гиле»? Ответ очень прост: — 42 —
|