Феноменологическое познание. Пропедевтика и критика

Гуссерлевский интуитивизм занимает чрезвычай-•но своеобразное место среди прочих интуитивистских доктрин западной философии XX века. Его установка принципиально рациональная, и это отличает его, ска­жем, от интуитивной философии Бергсона, опираю­щейся на иррационализм. Отдельные формулировки у Бергсона почти буквально совпадают с ходом мысли в гуссерлевских работах; когда, например, Бергсон характеризует абсолютное познание как «познание, схватывающее свой объект изнутри, воспринимающее его таким, как он сам воспринимал бы себя, если бы его восприятие и бытие составляли одно и то же»15, это звучит почти как выдержка из Гуссерля, и все же принципиальная разница между обоими философами состоит в том, что бергсоновские интуиции носят, ско­рее, импульсивно-артистический характер, тогда как гуссерлевские функц'юнируют в пределах чистой ло­гики. Не случайно, что Бергсон, отметив однажды оп­ределенное сродство своей философии с феномено­логией, признался, что прочитал «Логические иссле­дования» лишь частично, найдя их «чересчур трудны­ми»'6, как неслучайно и восклицание Гуссерля после

14 Е. Hussrri, Carteslanische Meditationen, S. 74—75.

15 Н. Bergson, Ecrlts et paroles, t. 2, Paris, 1959, p. 303. 15 ? Benrubt, Souvenirs sur Henrl Bergson, Neuchatel, 1942, p. 79.

59

одной лекции Койре о Бергсоне: «Подлинные после­довательные бергсонианцы—это мы»17. Во всяком слу­чае, симптоматично уже то обстоятельство, что интуи­тивизм Гуссерля был развит именно в 'работе, нося­щей заглавие «Логические исследования», и, более того, оказался фундаментом самой логики. Так бес­церемонно упразднялась абсурдная антиномия между логосом и эйдосом, определившая всю типику филосо­фии Нового времени.

. Заметим еще, что гораздо более существенной, чем связь с бергсонианством, является близость идеи-рующего метода к мысли Гёте. Гётевское учение о протофеномене исчерпывающим образом предвосхи­щает всю методику Гуссерля, и остается лишь удив­ляться тому молчанию, которое окутывает эту бли­зость в феноменологических кругах. Ниже мы оста­новимся на этом вопросе подробнее, не только в связи с Гёте, но и с дальнейшей судьбой гётеанизма.

ИММАНЕНТНОЕ ВРЕМЯ.—Гуссерль различает три уровня сознания времени. Первый связан с так называемым объективным временем, присущим обыч­ной психологической рефлексии, которая отождест­вляет процессы сознания с процессами внешнего вре­мени. С помощью редукции (см. «РЕДУКЦИЯ») мы достигаем второго уровня, где наша рефлексия на­правлена на самосведенные акты сознания в их чис­том временном протяжении. И, наконец, возможен новый тип рефлексии, направленный на время как таковое, абсолютное время, имманентное самому со­знанию и трансцендентально обусловливающее все \его процессы. Эту последнюю саморефлексию Гус­серль называет «трансцендентальной самокритикой самого феноменологического познания»18, которая иг­рает роль феноменологии по отношению к самой фено­менологии. Здесь время оказывается изначальной способностью конституирования (см. «КОНСТИТУИ­РОВАНИЕ») всех внутренних предметностей сознания и обусловливает возможность дескриптивной феноме­нологии. Понятно, поэтому, что феноменологическое время не имеет ничего общего ни с реальным «нату­ральным» временем, ни с временем в смысле естест-