|
В современном обсуждении диалектики многие ученые не смогли «вырваться из плена» схоластики диалектики Гегеля, превратить её из научной конструкции в работающий инструмент, осознать её место в науке. Один из самых вредоносных для диалектики шаблонов философствования состоит в самой общей оценке роли философии самими философами. Философов устраивает современное их положение – много прав и нет обязанностей. Они давно отстояли право практической бесполезности своей подопечной науки. По утверждению философов их наука объясняет только «заоблачные высоты» объектов, куда пока не долетают даже спутники. Они самым решительным образом выступают против «приземления» роли философии к практическим нуждам познания объектов. Путаясь в формах философии и пугая практицизмом натурфилософии, они настаивают на недопустимости трактовки «всеобщности философского знания как применимости его законов и категорий к любому, наугад взятому фрагменту реальности» [167]. Тем самым они сводят функцию философии [а 90% её = диалектическому методу Маркса] к межобъектной сфере действительности, равной нулю [пустоте]. Нам представляется более истинным иной подход, многократно выраженный многими, считавшими необходимым изучение путей конкретного применения диалектики к познанию самых сложных явлений и процессов во всех областях знания [235]. Многие ученые не прочь подчас стать «вторым Аристотелем». Для них послеаристотелевское развитие науки на основе прогресса диалектики не заслуживает особого внимания. Академик Митин прогнозировал в 1977 году вероятность появление человека на уровне Аристотеля и Гегеля. В таком случае он игнорирует собственный вклад классиков в развитии науки [как и Б. Кедров], не признает его достаточно существенным. Не подлежит сомнению тот факт, что главная тенденция развития науки о мышлении определяется тремя её вершинами – Аристотелем, Гегелем, Марксом-Энгельсом в качестве единого целого. Однако, это еще не вся правда исходного о науке мышления. И не только для того, чтобы понять сами эти детерминирующие развитие науки о мышлении точки, но и для того, чтобы действительно содержательно раскрыть развитие её форм необходимо учитывать значительно большее число вкладов в её развитие. К сожалению, недиалектическая форма мышления не позволяет не просто прочитать антологию философского наследства, но и реально выявить из неё собственный вклад и подчас всё еще не используемое наследство всех тех мыслителей, которые исторически известны и составили поворотные пункты развития науки мышления. Вне них также не было бы того, что предоставляется в распоряжение каждому любителю мудрости, но часто фактически им не используется. — 366 —
|