|
Этим объективным предопределением и является «стечение обстоятельств» ка в его деятельности. И для того, чтобы достичь поставленной цели, человек, живший в эпоху Реформации, когда само собой подразумевалось, что мир представляет из себя шифр божественной воли, бессознательно обращался к религиозной вере. Как уже отмечалось, эта вера в условиях неопределенности мира, в котором живет человек, приводит его к религиозному фанатизму. Модель Колумба, показывающая деятельность человека в условиях неопределенности, когда он замышляет одно, а получает другое, ибо ему неизвестна объективная предопределенность, объясняет и религиозную нетерпимость кальвинизма и его жестокость по отношению к инакомыслящим. Прометеевская модель эпохи Ренессанса, напротив, предполагает религиозную терпимость. Различие этих двух моделей отражает чуть ли не противоположность ренессансного гуманизма и воинствующего кальвинизма в силу их различной социальной заданиостн, соответственно противоположность религиозной терпимости и нетерпимости определяется социальными условиями, воспроизводящими их. Выше уже раскрывались проблемы терпимости и нетерпимости в истории христианства и указывалось, почему доминирующей стала религиозная нетерпимость. Однако и традиция религиозной терпимости не исчезала, она жила и в средние века. Так, к традиции Юстиниана, а не Августина Блаженного, обратился Пьер Абеляр, который утверждал, что людей неверующих, но живущих добродетельно, нельзя подвергать осуждению. Неправомерно обвинять в греховности и тех, кто совершил дела, по мнению христиан, недостойные, но имевшие в основе добрые намерения [22]. Эта концепция Абеляра, граничащая с ересью, созвучна и нашему времени, так как в ней сделана попытка отделить вопросы морали от религиозных убеждений. Это способствовало развитию принципов гуманизма » терпимости в XII в. Живший в то время Иоанн из Солсбери, подобно Абеляру и Алкупну (IX в.) признавал, что древние философы - Аристотель, Платон и другие — знали истину так же. как и христиане, разве что не были крещеными. Унаследованный вместе с платонизмом мотив «языческих добродетелей» и «античной набожности» особенно интенсивно развивается христианской мыслью в эпохи Возрождения и Реформации. Так, священник Марсилио Фичино в своей деятельности занимался чтением молитв «святому Сократу», не раз обращался к «божественному Платону». Он подчеркивал тот момент «платоновской теологии», согласно которому Бог — это красота, становящаяся в миру любовью, а прекраснейшее творение - это человек, зримый образ Бога [23]. Первый выдающийся сторонник религиозной терпимости в эпоху Возрождения, Эразм Роттердамский, в сочинении «Оружие христианского воина» отмечал, что идеалом христианства является вера, выражающаяся в милосердии, интеллектуальном труде и античной мудрости. Он упоминал о Цицероне, стороннике «естественной» религии, которая дана Богом без посредничества церкви, требовал по-новому прочесть Писание, проникнуть с помощью Платона и древних языков в мифы, кон облекают «плотской» оболочкой духовный смысл текстов [24]. В эпоху Реформации идею терпимости провозгласили Томас Мор и Себастиан Франк — два выдающихся предшественника Себастиана Кастеллио ( XVI в.), деятельность которого разворачивается в период развития протестантизма. Лютеранское и кальвинистское направления протестантизма вначале признавали доктрину религиозного мира. А затем они жестоко расправились с собственными движениями более радикального характера: Лютер вел борьбу с Мюнцером, Кальвин - со своими врагами, в том числе в 1533 г. сжег на костре испанского врача Мигеля Сервета, Фанатическая нетерпимость Кальвина вызвала протест гуманиста Кастеллио, которого характеризует решительное неприятие религиозного фанатизма. Свои взгляды он изложил в произведении «Разве следует преследовать еретиков» (De haereticis, an sint persequendi), изданном в 1554 г., а также в «Искусстве сомнения» и «Советах озабоченной Франции». В последней брошюре содержался призыв к прекращению религиозных войн между католиками и гугенотами. — 241 —
|