|
И до этого аскеза культивировалась в ессейско-кумранитском, а затем и в раннехристианском круге, однако монашество в том виде, в каком мы его знаем на протяжении полутора тысяч лет, своим возникновением обязано отшельнику-копту Антонию Великому (его “искушения” - один из самых распространенных мотивов европейского искусства и литературы) и бывшему римскому воину-копту Пахомию. Инициатива Антония Великого и организаторская хватка Пахомия, прошедшего выучку у сурового подвижника Палемона, привели к созданию христианских монастырей с жесточайшей казарменной дисциплиной. Во все времена монастыри были средоточием религиозного фанатизма. Возникает вопрос: что влекло людей в ряды монашества? Нужно иметь в виду, что в ту эпоху христианство отнюдь не было единственным носителем принципа аскезы [15]. Дело в том, что духовная атмосфера во многих культурах и цивилизациях с III в. начала насыщаться тоской по избавлению от власти “мира” и “плоти”, которая получила свое выражение в многочисленных ересях, апокрифах, гностицизме, манихействе, неоплатонизме и буддизме. Это связано с ем, что со времен Римского императора Диоклетиана начинается распад империи на Западную и Восточную, положивший начало угасанию древнего общества в круге средиземноморских цивилизаций и возникновению средневекового общества. Аналогичный процесс в это же время развернулся в круге ирано-индийских цивилизаций (Иран, прилегающие к нему зоны северо-западной Индии, Средней Азии и Закавказья); его инициировало падение Парфянского царства, долгое время выступавшего гегемоном в этой части Старого Света. и, наконец, в III в. происходит перелом и в восточной части Старого Света - восточноазиатском круге земель, объединенном Ханьской империей. Именно в такие переломные эпохи, когда нет ничего устойчивого в социальном мире, происходит кризис в общественном сознании, оно становится растерянным, возникают мистические тенденции бегства в “иной” мир - мир свободы, справедливости, добра и благодати, мир, свободный от лжи и мук земного мира. Нет ничего удивительного в том, что переломная эпоха характеризуется тоской по совершенному миру. Эта тоска пронизывает и песни буддийских бхику и бхикшуни, и тексты ближневосточных парахристианских ересей. Вот как звучит один из сакральных текстов секты мандеев, которая живет и сегодня на берегах Евфрата и своими корнями уходит в парахристианские еретические секты: Гласу души внемлю я, Что взывает из тела своего: - Кто вызволит меня из тела моего, кто вынет меня из плоти моей? — 184 —
|