Чума

ним, доктор Риэ поймал себя на том, что и сам говорит о своей жене каки-

ми-то удивительно пошлыми словами, чего за ним, до сих пор не води-

лось... Не слишком доверяя успокоительным телеграммам жены, он решил

протелеграфировать непосредственно главному врачу санатория, где она на-

ходилась на излечении. В ответ он получил извещение, что состояние

больной ухудшилось, и одновременно главный врач заверял супруга, что бу-

дут приняты все меры, могущие приостановить развитие болезни. Риэ хранил

эту весть про себя и только состоянием крайней усталости мог объяснить

то, что решился рассказать о телеграмме Грану. Сначала Гран многословно

говорил о своей Жанне, потом спросил Риэ о его жене, и тот ответил.

"Знаете, - сказал Гран, - в наше время такие болезни прекрасно лечат". И

Риэ подтвердил, что лечат действительно прекрасно, и добавил, что разлу-

ка, по его мнению, слишком затянулась и что его присутствие, возможно,

помогло бы жене успешнее бороться с недугом, а что теперь она, должно

быть, чувствует себя ужасно одинокой. Потом он замолк и уклончиво отве-

чал на дальнейшие расспросы Грана.

Другие находились примерно в таком же состоянии. Тарру держался более

стойко, чем остальные, но его записные книжки доказывают, что если его

любознательность и не потеряла своей остроты, то, во всяком случае, круг

наблюдений сузился. Так, в течение всего этого периода он интересовался,

пожалуй, одним лишь Коттаром. Вечерами у доктора - Тарру пришлось пере-

селиться к Риэ после того, как их отель отвели под карантин, только из

вежливости он слушал Грана или доктора, сообщающих о результатах своей

работы. И старался поскорее перевести разговор на незначительные факты

оранской жизни, которые обычно его интересовали.

В тот день, когда Кастель пришел к Риэ объявить, что сыворотка гото-

ва, и они после обсуждения решили испробовать ее впервые на сынишке сле-

дователя Отона, только что доставленном в лазарет, - хотя Риэ лично счи-

тал, что случай безнадежный, хозяин дома, сообщая своему престарелому

другу последние статистические данные, вдруг заметил, что его собеседник

забылся глубоким сном, привалившись к спинке кресла. И, вглядываясь в

эти черты, вдруг утратившие обычное выражение легкой иронии, отчего Кас-