Чума

воспользовался потому, что я лично не хочу отсюда уезжать. У меня на то

свои причины.

И после короткого молчания добавил:

- А вас не интересует, какие именно причины?

- По-моему, это меня не касается, - ответил Рамбер.

- В каком-то смысле правильно, не касается. А с другой стороны... Ну,

словом, для меня одно ясно: с тех пор как у нас чума, мне как-то

вольготнее стало.

Выслушав слова Коттара, Рамбер спросил:

- А как связаться с этой организацией?

- Дело трудное, - вздохнул Коттар, - идите со мной. Было уже четыре

часа. Под тяжело нависшим раскаленным небом город пекся, как на медлен-

ном Огне. Витрины магазинов были прикрыты шторами. На улицах ни души.

Коттар с Рамбером свернули под аркады и долго шагали молча. Был тот час,

когда чума превращалась в невидимку. Эта тишина, эта мертвенность красок

и движений в равной мере могли быть приметой и Оранского лета, и чумы.

Попробуй угадай, чем насыщен неподвижный воздух - угрозами или пылью и

зноем. Чтобы постичь чуму, надо было наблюдать, раздумывать. Ведь она

проявляла себя лишь, так сказать, негативными признаками. Так, Коттар, у

которого были с нею особые контакты, обратил внимание Рамбера на от-

сутствие собак - в обычное время они валялись бы у порога, судорожно ло-

вя раскрытой пастью горячий воздух, в поисках несуществующей прохлады.

Они прошли Пальмовым бульваром, пересекли Оружейную площадь и очути-

лись во Флотском квартале. Налево кафе, выкрашенное в зеленую краску,

пыталось укрыться под косыми шторами из плотной желтой ткани. Очутившись

в помещении, оба одинаковым жестом утерли взмокшие лбы. Потом уселись на

складных садовых стульчиках перед столиком, крытым железным листом, тоже

выкрашенным зеленой краской. В зале не было ни души. Под потолком гудели

мухи. Облезлый попугай, сидевший в желтой клетке, водруженной на колче-

ногий прилавок, уныло цеплялся за жердочку. По стенам висели старые кар-

тины на батальные сюжеты, и все вокруг было покрыто налетом грязи и гус-

то оплетено паутиной. На всех столиках и даже под самым носом Рамбера

лежали кучки куриного помета, и журналист никак не мог понять, откуда бы

взяться тут помету, но вдруг в темном углу что-то зашевелилось, завози-

лось и, подрагивая на голенастых лапах, в середину зала вышел роскошный