|
Лагерь сторонников противоположных идей составляли, как известно, последователи Исаака Ньютона, который считал, что скрытым свойствам не место в натуральной философии. Согласно Локку, одному из активных сторонников этой философии, тождество и различие вещей сводится к их положению в пространстве и во времени, а принцип индивидуации «есть само существование, определяющее предмету любого вида его время и место»[147]. Следовательно, только указанием “траектории”[148], можно эффективно обеспечить однозначность описания объекта, в то время как индивидуация по признакам либо слишком трудна, либо не даёт гарантии от воспроизведения подобных путём повторения свойств и порождающих их обстоятельств[149]. По этим же соображениям, по-видимому, и Кларк, в переписке с Лейбницем, отвергал его принцип тождества неразличимых [150]. Возражения Лейбница и его сторонников, в свою очередь, сводились к тому, что признаковая индивидуация вполне правомерна и даже единственно возможна, поскольку пространство и время – это не внешние и априорные условия существования вещей, а только их модусы, которые сами определяются через индивидуальные вещи. Поэтому было бы порочным кругом ссылаться на пространство и время как на основу индивидуации. Эти тезисы, каждый по своему, уязвимы для критики. К примеру, первый, – в силу тансцендентного (основанного на абстракции актуальной бесконечности) характера индивидуации, не проверяемой в конечном опыте, в котором анализ признаков вообще не может быть доведён до конца, так что de facto не исключается возможность двух неразличимо сходных.; а второй – в силу однородности пространства и неразличимости точек континуума. Вообще же обе стороны вряд ли задумывались над тем, что признание существования индивидов правомерно поставить в зависимость от способов доказательства этого существования или, игнорируя эти способы, утверждать существование как следствие какой-либо априорной гипотезы, например, как следствие простой непротиворечивости понятия. Не случайно Лейбниц возвращается к аристотелевской метафизике, выдвигая по существу агностический аргумент: “мы не можем... найти способ точного определения индивидуальности... индивидуальность заключает в себе бесконечность, и только тот, кто в состоянии охватить её, может обладать знанием принципа индивидуации”[151]. При этом он толкует индивидуацию как предопределение, сочетая этот теологический аргумент с принципами тождества неразличимых и достаточного основания. 4.4. Индивидуация как абстракция. Итак, следуя схоластам, можно сказать, что проблема индивидуации – это проблема индивидуальной природы вещей. На вопрос: “Что такое индивидуальная природа?” – можно ответить, что она определяется индивидуальными свойствами вещи. Естественный новый вопрос: “Что такое индивидуальные свойства вещи?” – со времён той же схоластической философии имеет общеизвестный ответ: индивидуальные свойства – это те, что отличают данную вещь от всякой другой, выражая “собственную сущность” этой вещи. Все последующие разъяснения сводятся тогда к вопросу о том, какие именно свойства необходимы и достаточны для индивидуации вещей. — 67 —
|