|
“И ты видел эту смерть, монах?” — спросил я. “Да, сеньор. Она вышла из ада, который, как всем известно, находится под монастырём Дель-Кассино. Она выходит регулярно и возвращается в ад с очередной жертвой, которую ведёт за собой”. “Почему же вы её не останавливаете? — спросил я. — Почему не попытались убить её?” “Убить смерть? — улыбнулся монах. — Мы молимся, мы осеняем её крестом, но это не помогает". “Как она выглядит?” — осведомился один из моих друзей. “О, — сказал монах, — это молодая девушка не более двадцати пяти лет. Она черноволоса, гибка и стройна, а лицо у неё, как у Юдифи на картинах Джикоболли”. “Так почему же ты, монах, и вся ваша братия ещё живы?” — засмеялся я. Монах серьёзно посмотрел на меня. “Вы зря смеётесь, благородный сеньор. Я знаю почему: наши святые отцы неправильно трактуют понятие смерти. Смерть не одна, их две. Одна — в образе женщины, что выходит из ада под нашим монастырём, а другая, — вероятно, в образе мужчины, и она выходит где-то в другом месте. Смерть-женщина уводит за собой женщин, а мужчина — мужчин”. “Ерунда, — сказал я. — Если бы она выходила из ада даже каждый день, ей пришлось бы возвращаться не с одной жертвой, а с целым табуном. Или ты хочешь сказать, монах, что ежедневно в нашем мире умирает только одна женщина?” “Благородный кабальеро забывает, — ответил монах, — что смерть ведёт их живыми в ад. Это, вероятно, за какие-то особые грехи. А те, что умирают ежедневно, это, может быть, даже не её работа”. “Так она ведёт за собой только женщин?” “Да, и в основном, — молодых”. “И ты хочешь, чтобы мы убили её?” “Да, если вы достаточно храбры”. “Значит, ты считаешь, монах, что смерть можно победить?” “А почему бы и нет? Ведь люди просто никогда не пытались этого сделать”. Утром следующего дня я и мои друзья, чьи имена я сознательно не называю, так как их родные до сих пор полагают, что они умерли добрыми христианами, прибыли в монастырь Дель-Кассино. Оставив коней в монастырской конюшне, мы проследовали в часовню, где, преклонив колена, прочитали жаркую молитву Пречистой Деве. Монахи во дворе пели псалмы, а настоятель, епископ монсеньор ди Гойро вздымал к небу святые дары с мощами св. Августина. Мы были в лёгких доспехах, со шпагами на перевязи и длинными обоюдоострыми кинжалами. Один из моих друзей держал в руках заряженный арбалет. Пение псалмов прекратилось, и епископ ди Гойро сказал: “Чада! Вы идёте на святой подвиг во имя искоренения сил ада и гнусных козней дьявола, во славу Господа нашего Иисуса Христа. Да благословит он ваши усилия. Аминь”. — 79 —
|