В центре чертовщины

Боб Лофт, пытавшийся в это время связаться с Майами, переспросил:

— На какую частоту он нас передал, Берт?

— Один-двадцать-восемь-шесть.

— Я хочу поговорить с ними, — отозвался Лофт.

Репо в это время помогал Стокстиллу проверить лампу.

— Прямо над этой красной, это она, так? — спросил он.

— Да, — ответил Лофт. — Мне отсюда её не достать.

Дотянувшись до приборной панели, Репо потянул лампу.

— Я тоже не могу её вытащить, — признался он наконец.

Тем временем Лофт поинтересовался:

— Давление в норме?

— Да, сэр. Все системы в порядке, — ответил Репо.

Лофту удалось связаться с пунктом подхода.

— Привет, вышка. “Истерн” четыре-ноль-один. Мы прямо над аэропортом, поднимаемся на две тысячи. Вернее, мы уже на двух тысячах. Нам нужно разобраться с лампой выпуска носового шасси.

Тут же последовал ответ диспетчера:

— “Истерн” четыре-ноль-один. Понял. Курс влево, три-шесть-ноль. Держитесь на двух тысячах.

— Влево, три-шесть-ноль, — повторил Лофт.

Затем он развернул “шепчущий лайнер” на север.

Было 23 часа 35 минут и 30 секунд.

В это время в салоне шестидесятилетний Альберт Моррис, агент по продаже автотрансмиссий, уже в который раз мысленно поздравил себя с тем, что сумел попасть на рейс 401. У него был билет на рейс 477 с посадкой в Уэст-Палм-Бич. Когда вспыхнула надпись “Не курить”, Моррис поднял спинку кресла и принялся ждать приземления,

Услышав просьбу не курить и пристегнуть ремни, Энн Коннелл тоже подняла спинки своего кресла и кресла мужа. Их ремни уже были пристёгнуты. Энн услышала рёв выпускаемых шасси и мелодичный звонок, приглашавший стюардесс занять свои места. Выглянув в окно, она поразилась тому, что раскинувшаяся внизу рядом с аэропортом ремонтная база “Истерн Эйрлайнз” уходит на задний план. А ведь самолёт должен бы приближаться к ней.

Стюардесса Дороти Уорнок, проследив взглядом за Энн из своего кресла в центре салона и почуяв неладное, поднялась и подошла к иллюминатору на правом борту. Увидев сплошную тьму, Дороти решила, что самолёт находится над Атлантикой.

— Похоже, мы делаем круг, — подумала она.

Когда самолёт повернул от городских огней к безбрежной темноте Эверглейдских болот, Энн обратилась к мужу Барри:

— Если бы не работала в авиации, решила бы, что на самолёт напали бандиты.

Под крыльями лайнера простиралась абсолютная чернота. По мере того как самолёт удалялся от аэропорта, беспокойство Энн стало возрастать. Она не могла понять, где они находятся — над Атлантикой или Эверглейдскими болотами. Ни высоту, ни направление полёта было невозможно определить. Ей пришла в голову мысль о запасном выходе. Он находился как раз между её креслом и креслом Дороти Уорнок. Подумала также и о спасательных плотах.