|
Наступала весна. В селе осталось мало работников, зато самой работы – выше всякой меры. Первое, что подвернулось это вывозить навоз из дворов на дальние огороды. Хозяин брал в колхозе лошадь с санями и передавал её Гордееву. Ему шёл уже девятый год, что надёжно причисляло его к полноценным возницам, и платили ему по взрослому раскладу. Утром перед началом работы полагался лёгкий завтрак, который начинался везде и всегда с полного стакана самогонки. После выпитого уже мало кто обращал внимание на дальнейшее угощение, но хозяин знал, что недокорм батрака обернётся для него дополнительными расходами, потому за питьём выкладывал несколько картошек и сало размером с ладонь. Считалось тогда, что этого достаточно для непрерывной работы в течение светового дня. Уже поздним вечером после возвращения лошади на бригаду хозяин платил батраку примерно два рубля за час, но всё же с учётом фактически вывезенного навоза. Получалось около двадцати рублей, что соответствовало примерно десяти буханкам хлеба: заметное подспорье для семьи. Вслед за вывозом навоза наступила пора разбрасывания навозных куч равномерно по едва начавшему таять снегу, чтобы с первой водой удобрение проникало вглубь почвы. Такая работа успокаивает душу и радует глаз, ибо вселяет надежду на рясный урожай и на сытый следующий год. Однако она более изнурительная, чем прежняя, поскольку непрерывная и нет в ней промежутка, когда можно пройтись рядом с санями, посмотреть на синие весенние снега, послушать раннего жаворонка и хоть немного передохнуть. Ещё более трудоёмкий следующий этап закладки урожая – пахота с одновременным посевом. Хорошо, если плуг тянет лошадь! Тогда можно приноровиться к её капризам, приучить к окрикам, командам и лёгким ударам кнутом при своевольничании для лукавой проверки властности пахаря. И когда в отношениях коня с человеком установится взаимное подчинение, некоторое время работа проходит спокойно без излишних упрёков лошади при одобрительном ворчании пахаря. Но слаженный труд длится недолго. Тощее животное устаёт, начинает сбиваться с ноги, переступает через вожжи и норовит рывком выдернуть плуг из борозды. И как только такое удастся, умный конь останавливается и якобы даёт неловкому человеку возможность наладить расстроенное действо. Пахарь при этом кладёт плуг набок, заходит со стороны головы коня, отстёгивает вожжи, поправляет подпругу и чересседельник, расправляет запутанный клубок из верёвок и застёгивает их на сбруе, как положено при пахоте. Именно на это и рассчитывало сообразительное животное. Чем ловчее оно расправится с тягловой обузой, тем дольше отдых, а там уже недалеко и до вечерней кормёжки. — 43 —
|