Хрестоматия по нейропсихологии

Человек ощущает окружающий его мир в его многокрасочности, в богатстве его форм и звуков, он испытывает на себе его сопротивление, его жи­вительные и разящие силы, но человек сознает ок­ружающий его мир в связях и отношениях, открытых в нем практикой человечества, в существенных свой­ствах этого мира — в значениях.

Овладение значениями совершается в процессе овладения речью, словами — носителями значений. Речь — не коррелят мышления только, речь — кор­релят всего сознания. Овладевая в процессе употреб­ления слов их значениями, человек отражает в своем сознании объективные связи и закономерности внешнего предметного мира и им подчиняет свое поведение. Поведение человека становится разумным.

Человеку, живущему в обществе, открываются значения и его собственных действий; они осозна­ются в их необходимости, в их объективно-общест­венных результатах. Вследствие этого поведение человека приобретает черты произвольности, черты воли. Но человек овладевает не только своим внеш­ним поведением, он сознает и процессы своего мышления. Его мышление тоже становится управ­ляемым, подконтрольным человеку.

В своем внутреннем мире человек находит осо­бый круг глубоких, нередко смутных для него само­го переживаний. Осознавая их, он узнает в них явления человеческих чувств, страстей и побужде­ний, теперь обобщенные и объективированные в языке, в произведениях искусства. Он вступает в познавательное отношение к этим интимным сво­им переживаниям, осознает их. Не только мышление человека, но и эмоциональная жизнь его становит­ся понятийной.

В утверждении разумности и свободы человека — наследника неизмеримого культурного богатства, накопленного в многотысячелетнем опыте человечес­ких поколений, и заключается главное ядро учения Л.С.Выготского о сознании.

Оставался, однако, главный вопрос: вопрос о движущих силах развития сознания.

Ребенок относится к миру прежде всего практи­чески. Лишь в ходе развития своих практических отношений к миру он начинает также и сознавать его. Как же происходит этот процесс?

Ребенок не стоит одиноко перед миром; в своем развитии он не повторяет и, конечно, не может повторить пути развития человеческого сознания. Так же, как он находит готовыми материальные усло­вия человеческого существования, так он находит уже готовыми и человеческие знания, представле­ния, обобщенные в языке, в науке — в системе сло­весных значений. Ребенок не обобщает явлений окружающего его мира как изолированно живущее одинокое существо. Это — невозможно. Если бы это было так, то развитие сознания ребенка происходи­ло бы бесконечно медленно, в то время как в дей­ствительности оно совершается с поразительной быстротой. Всего несколько лет жизни достаточно для того, чтобы ребенку открылись сложнейшие от­ношения — отношения, к сознанию которых чело­вечество пришло на основе тысячелетнего опыта, на основе миллиарды раз повторявшейся практики. Только крайней оторванностью от изучения реаль­ного процесса развития психики ребенка можно объяснить возможность появления того наивного педагогического убеждения, что процесс развития сознания ребенка и процесс развития человеческого сознания — это. процессы принципиально одинако­вые и что в обоих этих случаях действуют одни и те же законы перехода от незнания к знанию. Первая задача исследования развития сознания ребенка, наоборот, состоит как раз в том, чтобы понять сво­еобразие этого процесса, отыскать реальные, а не воображаемые движущие его силы.