История нравов России. Восток или Запад?

Успехи труппы Окуни привели к тому, что быстро выро­сло число актрис театра Кабуки и что исполняемые ими пред­ставления стали излюбленным развлечением широкой пуб­лики. Однако развитие театра привело к пагубному влия­нию актрис на уровень общественной нравственности; поэто­му токугавское правительство издало ряд декретов, запре­щающих выступление актрис на сцене. «Падение нравов в Онна Кабуки (женским Кабуки), - пишет Пенглингтон, - в немалой степени объяснялось тем, что мужчины и женщи­ны выступали на сцене вместе. Очень скоро зрители начали смотреть на исполнителей сверху вниз и называть их кавара кодзики (сухого русла нищие). В последующие времена этим словом пользовались, чтобы запятнать репутацию целых поколений настоящих честных актеров... Несколько придвор­ных дам, которые завели роман с красивыми актерами Онна Кабуки, в наказание за недостойное поведение были отправ­лены в изгнание» (337, 60 - 61).

Однако театр Кабуки, несмотря на регламентацию и за­преты правительства, развивался и процветал. Его актеры стали признанными кумирами всех слоев городского общест­ва - в их честь слагались стихи, их имена не сходили с уст горожан, а их изображения хранились, очевидно, в каждом доме. Популярность актеров театра Кабуки (кстати, они на­ходились внизу социальной лестницы и не причислялись ни к одному из сословий) обусловлена' тем, что в их постановках просматривались новые принципы поведения, необходимые для самоутверждения молодой буржуазии. Не следует забы­вать того существенного момента, что жизнь Кабуки орга­нично входила в жизнь «веселых кварталов», координируя и возглавляя ее, так что, по меткому выражению одного из исследователей, «чайные дома окружали театр, как шакалы льва» (326, 91). Театры притягивали к себе публику различ­ных социальных слоев, включая и самураев, которые были поклонниками театра Кабуки.

Период Эдо (1614 - 1868 гг.) - это время становления и развития новой, городской культуры, появления веселых квар­талов (знаменитая «Иошивара» возникла в 1614 г.), театра Кабуки, искусства укиё-э и литературы укиё-дзоси. Послед­ние вместе с театральным искусством составили единую куль­туру укиё - «быстротекущего мира наслаждений». К концу XVII в. складывается своеобразный этикет горожан, выра1 жавший гедонистическую устремленность, культ любви и удо­вольствий и напоминавший в силу эстетизации быта этикет эпохи Хэйан. Но последний свидетельствовал о гармоничес­ком единстве личности и общества, а этикет периода Эдо но­сил условную, игровую форму. «Сферой проявления новых принципов поведения была не семья, продолжавшаяся оста­ваться оплотом традиционной этики, а своеобразный комплекс заведений, сосредоточенных в веселых кварталах. Их быт сформировал свои культурные нормы. Там горожанин мог сбросить с себя все навязанные ему сверху ограничения и нормы поведения, но в то же время добровольно вступал в новую систему условностей, являющуюся свидетельством его при­надлежности к эдоскому «полусвету»... В этом слове отразил­ся и снобизм новоявленных богачей и вместе с тем их раско­ванность и распущенность. Термин «полусвет» характеризует также некоторую подражательность новой культуры и проли­вает свет на природу того мира, где царили более или менее блестящие куртизанки» (244, 27 - 28).