История нравов России. Восток или Запад?

Для признания религиозного смысла национальной идеи, по мнению Федотова, нужны две предпосылки: религиоз­ный смысл культуры («градов, домов и книг»), чьей сердце­виной служит храмовая мистерия, и множественность куль­турных «путей спасения», т. е. наличие многообразия лич­ных путей святости (епископа, юродивого и др.). Культура России - это в своих основаниях религиозная культура, ибо все сферы бытия русского человека были пронизаны православным религиозным воздействием, где заметное вли­яние оказывал нравственный облик святого и святителя (и его нравы, определяемые нестяжанием материальных благ), и во многом зависело от него[19].

Нельзя не согласиться с высказыванием священника А.Салтыкова: «Влияние литургической жизни на русский народ, на формирование его душевных свойств видно как в культуре, так и в высоких нравственных качествах русского человека в прошлом. То, что является лучшим в русском народе, те черты русского человека, которые справедливо восхваляются в художественной литературе, не есть нечто врожденное. Доброта, мягкость, терпимость, благожелатель­ность, жертвенность, бесстрашие, бескорыстие, радушие - эти и другие черты, которые часто отмечаются как лучшие в русском человеке, особенно прошлого времени, были воспи­таны в нем постоянной, из века в век духовно-нравственной проповедью, которую он с детства слышал с церковного амво­на, и покаянием, к которому он также был приучен с детских лет» (237, 53). Кто-то удачно заметил, что без таинства испо­веди не было бы Достоевского, не было бы русского психоло­гического романа; точно так же без взращенного исповедью глубокого критического самоанализа не было бы русского психологического портрета, музыки Мусоргского и пр.

На характере русского народа сказался подвиг стяжания духовной чистоты и величия святости. Вспомним подвиг Сер­гия Радонежского в отшельничестве, вдохнувшего нравствен­ные силы в русский народ, поднявшегося на решающую битву с Мамаем, когда произошло освобождение от татаро-мон­гольского порабощения. Хранители традиции Сергия Радо­нежского, последователи Нила (нестяжатели) исходили из любви к человеку. Содержание нестяжательства можно вы­разить на современном языке следующим образом: «Богат­ство человека отнюдь не в деньгах и дорогих вещах, оно заключается в глубинном постижении бытия, стяжании кра­соты и гармонии мира, создании высоконравственного по­рядка». Здесь перед вами интереснейший феномен - пони­мание красоты как святости и святости как красоты, причем «красота тесно связана в русской народной психологии с труд­ным усилием самоотречения» (1, 58). Этот феномен выража­ется не только в фольклорных песнях о царевиче Иосафе, уходящем от роскоши царского дворца в суровую пустыню (аналогичен и поступок Будды), но и русской иконописи, этом «умозрении в красках», в красоте красноречия, или «витийства» церковного.