|
если онъ не дълаютъ этого, то не исполняютъ своей обязанности и посту- паютъ дурно. Если какое-либо желаше иди инстинктъ, приводящей къ поступку. противоречащему чужому благу, т'вмъ не менте, при воспроизведенш ихъ въ души, представляются такими же сильными, какъ общественный ин- стинктъ, или еще сильнъе, то человъкъ не испытываетъ сильнаго угрызе- шя, послъдовавъ своему побуждешю. Твмъ не менве онъ будетъ созна- вать, что если бы его поведеше стало изв'встнымъ другимъ людямъ, т встретило бы ихъ неодобреше, а лишь немнопе люди до того лишены чувства симпайи, чтобы не испытывать неудовольств1я, когда ихъ " одобряютъ. Если человвъ не обладаетъ такой симпайей, если его же.И!- н{я, лриводящ1Я к'ь дурнымъ поступкамъ, въ данный моментъ очень сильны и не преодолеваются ни устойчивыми сощальными инстинктами, ни су- жден1емъ другихъ людей, то онъ ВПОЛНБ дурной ЧСЛОВБКЪ 1); единствои- нымъ обуздывающимъ мотивомъ является тогда страхъ наказан1я и уб1,- жден1е, что въ концв концовъ все-таки всего выгоднее для его себялт*'- бивыхъ интересовъ обращать внимаше скорте на чужое благо, чъмъ и свое собственное. Очевидно, что каждый можетъ со спокойной совестью удовлетворять своимъ желашямъ, если они не идутъ наперекор'!) его общественнымъ ин- стинктамъ, т. е. благу другихъ людей: но, чтобы быть совсъмъ свободным'!, отъ самоупрека, или, по крайней мърт, отъ тревоги, почти необходим'I избегать неодобрешя, все равно-разумнаго или неразумнаго, со стороны своихъ ближнихъ. Человъкъ не долженъ ломать и своихъ установленных'?, привычекъ, особенно если он'в имвютъ разумное основан1е; если онъ сдълаегь это, то несомнъннымъ слСдств{емъ будетъ чувство неудовлетворенности. Человвкъ вынужденъ также избъгать неодобрен1я 1)0га или боговъ, въ которыхъ онъ въритъ, сообразно со своимъ знашемъ или суевдр1емъ; но въ этомъ случаъ часто примешивается добавочное чувство страха передъ божественной карой. Первоначально уважаются лишь добродетели, въ стро- гомъ смыслк общественныя. Вышеприведенный взгдядъ на происхс- 105 ждете и природу нравственного чувства, указываюпцй намъ на то, что мы должны д'влать, а также на природу совести, укоряющей нагъ, если мы не повинуемся долгу,-этотъ взглядъ прекрасно согласуется съ ттми сввдетями, кото])ыми мы обладаемъ относительно ранняго неразвитаго <-остоян1я этой способности въ человечестве рода. Какъ разъ т'Ь доброде- тели, которыя, по крайней мерь, въ самыхъ общихъ чертахъ должны при- меняться къ дълу грубыми людьми, для того. чтобы они могли жпть обще- — 141 —
|