ХОСЕ ОРТЕГА-И-ГАССЕТ
появились радости и страдания. Одним словом, жизнь
во вселенной пробудилась с рождением человека.
По сути дела, бог есть не что иное, как имя, ко-
торое мы даем некой вседержительной силе. Поэтому
если бог создал человека равным себе, то тем са-
мым мы признаем, что он наделил его способностью
сознавать себя существующим вне и помимо бога.
Но священный текст говорит лишь—«по образу свое-
му»; в остальном же человеческая способность уже
не совпадала со способностями божественного ориги-
нала, она лишь приближалась к божественному яс-
новидению, была ущербным, легковесным знанием, то
есть «чем-то вроде». Между человеческой и божествен-
ной способностью такая же разница, как между помыс-
лом о вещи и помыслом о проблеме, между догадкой
и знанием..
Когда Адам, подобно невиданному древу, возрос
в райском саду, началось то, что мы -называем жиз-
нью. Адам стал первым существом, которое жило,
чувствуя, что живет. Для Адама жизнь предстала как
проблема.
Так что же такое Адам, окруженный райскими ку-
щами и живой тварью; реками, в которых играет
и плещется рыба; окаменевшими громадами гор; мо-
рями и материками; Адам на Земле, в окружении
других миров?
Адам в раю—это в чистом виде жизнь, слабый
росток бесконечной проблемы жизни.
Всемирное тяготение, мировая скорбь, неоргани-
ческая материя, органические ряды, вся история чело-
вечества, тревожная и ликующая, Ниневия и Афины,
Платон и Кант, Клеопатра и Дон-Жуан, телесное и ду-
ховное, сиюминутное и вечное и непреходящее — как
все это отягощает пурпурный, мгновенно созревший
плод Адамова сердца! Понимаете ли вы, что стоит за
этими ритмичными сокращениями и расширениями,
какое неистощимое разнообразие явлений, вкладыва-
емое нами в безмерное слово Жизнь, воплощается
в каждом из биений этой ничтожной мышцы? Сердце
Адама — средоточие Вселенной, или, иначе, сама Все-
ленная, наполнившая это сердце, как кубок, пенящейся
влагой.
Проблема жизни и есть—человек.
68
АДАМ В РАЮ
VI
Человек—это проблема жизни.
Все в мире — живое. «Как,— быть может, скажут
нам,— неужели вы решили воскресить натурфилософс-
кую мистику?» Фехнер8 хотел видеть в планетах живых
существ, наделенных инстинктами и мощной сентимен-
тальностью,— существ, которые, подобно гигантским
космическим носорогам, кружат по своим орбитам,
снедаемые могучими астральными страстями. Фурье,
этот шарлатан Фурье, полагал, что небесные тела жи-
вут своеобразной жизнью, которую он назвал «аро-
маль», считая, что законы небесной механики — это не
больше и не меньше как математическое выражение
непрестанных любовных связей между светилами, ко-
торые обмениваются ароматами, как некие влюблен-
ные небожители9. Похоже ли это на то, что хочу
сказать я, утверждая, что все в мире—живое? Неужели
мы станем вновь охмурять себя мистикой?
— 53 —