|
Что станет рисовать художник, который смотрит
на мир с повседневной, общепринятой точки зрения?
Вывески. А художник с видением ученого? Схемы для
пособий по физике. А художник-историк? Картинки
для учебника. Пожалуйста, пример: Морено Карбоне-
ро. Не удивляйтесь, что я так отважно ссылаюсь на
конкретные имена. Один из известнейших критиков,
увидев «Копья»4, заявил, что (цитирую дословно), как
долго он ни вглядывался в картину—славную страни-
цу испанской истории,—живописи он в ней не нашел.
Но оставим все это в стороне; сейчас я хочу разо-
браться в одном: что же имеем мы в виду, говоря
«художник», «живописец».
62
АДАМ В РАЮ
И насколько я понимаю, проблема в том, чтобы
определить (допустив, что вещи суть отношения), ка-
кой же тип отношений свойствен именно живописи.
Вначале мы полагали, что наши споры о Сулоаге
и о том, правильно ли он изображает Испанию, гово-
рят в пользу художника. Но похвала оказывается дву-
смысленной. Испания—это отвлеченная идея, истори-
ческое понятие. Литератору всегда симпатичны карти-
ны, дающие ему почувствовать себя пастырем своих
мудрых мыслей; литератор всегда благодарен за повод
написать статью. Но разве Сулоага изображает отвле-
ченные идеи? Разве внутренний мир картин, выделя-
ющий его среди простых копиистов, основан на систе-
ме социологических отношений? Очень сомнительно,
ибо, если картина легко перелагается на язык литера-
туры или политики, это уже не картина, а аллегория.
Аллегория же не серьезное, независимое искусство,
а всего лишь игра, в которой мы лишь иносказательно
выразим то, что могли бы (и даже еще лучше) выра-
зить с помощью тысячи других иносказаний.
Нет, искусство не игрушка; им нельзя распоряжать-
ся по своему усмотрению. Каждое искусство обуслов-
лено необходимостью выразить то, что человечество
не смогло и никогда не сможет выразить никаким
иным способом. Критика, в лице литераторов, всегда
сбивала художников с пути истинного, особенно с тех
пор, как Дидро создал гибрид литературы и искус-
ствоведения 5, будто легкость, с какой содержание про-
изведения искусства может быть выражено в других
изобразительных формах, не является самым серьез-
ным аргументом против этого искусства.
Останется ли место для художника, если мы от-
бросим присущее Сулоаге искусство копииста и со-
циальное влияние его работ? Может ли он служить
примером художника с пластическим видением?
Мы уже установили, что организующее картину
единство должно иметь не философскую, математичес-
кую, мистическую либо историческую, а чисто живо-
писную природу. Совершенно ясно, что, когда мы,
задевая самолюбие художников, сетуем на недостаток
значительности их работ, мы вовсе не требуем, чтобы
работы эти превратились в озаренные свыше строки
метафизических трактатов.
— 49 —
|