ФИЛОСОФИЯ ИСКУССТВА И ИСКУССТВО ФИЛОСОФА
особый путь развития, отличный от развития живописи в Нидерлан-
дах, Германии, Франции и Англии. Не случайно поэтому, в то время
как искусство других европейских школ живописи — искусство
Джотто, Леонардо да Винчи, Микеланджело, Тициана, Рубенса, Пус-
сена, Э. Манэ и других художников-импрессионистов (особенно им
любимых), Сезанна—притягивало к себе интерес Ортеги лишь от
случая к случаю, углубленным занятиям Веласкесом и Гойей он
посвятил несколько последних лет жизни.
«Веласкес—наш художник. Он вымостил дорогу, по которой
пришло наше время»,—писал Ортега уже в «Трех картинах о вине»,
характеризуя здесь Веласкеса как первого «великого атеиста», «ко-
лоссального безбожника» в искусстве, подготовившего своей кистью
условия бытия для времени, в котором «нет богов» (с. 93). В отличие
от Тициана и Пуссена, каждый из которых оставался религиозной
личностью, Веласкес, согласно концепции Ортеги, подобно Серван-
тесу, низвел искусство с неба на землю. Лишив вещи «сияющего
нимба их идеального значения», он открыл путь человечеству от
идеалов вещей к самим вещам, открыл путь к наслаждению «муже-
ством, упорством, физической силой», к ощущению «братства» всех
«живых существ».
Эта высокая оценка Веласкеса как революционера в искусстве
сохраняется в итоговых очерках Ортеги о нем. Характеризуя в них
пессимистически современность как сумерки искусства, Ортега счи-
тает, что период наибольшей посмертной славы Веласкеса составлял
период импрессионизма—период с 1880 по 1900 год. С исходом
импрессионизма в живописи исторически закономерно падает и сла-
ва Веласкеса, искусство которого в истории европейской живописи
было первым по времени «мятежом против красоты».
В концепции, положенной в основу монографии о Веласкесе,
получил прямое отражение последний период развития философии
Ортеги—та ее ступень, которую он называл философией «исто-
рического» разума. Всякий индивидуум, считал в это время Ортега
(как мы уже знаем),—продукт определенного места и времени,
обусловивших—независимо от его воли — историческую перспек-
тиву его отношения к миру. Это полностью относится и к такому
художнику, как Веласкес. «Индивидуум,—утверждает по этому по-
воду Ортега,—воспринимает структуру коллективной жизни, пред-
шествующую его рождению. Он может ее усвоить или, напротив,
отважиться на борьбу с нею, но и в том и, в другом случае он
носит ее в себе, она входит в состав его личности. Это с наглядной
очевидностью подтверждается судьбой художника. Хочет он того
или нет, он вынужден отправляться от ситуации, в которой на-
ходится искусство, когда он начинает свою работу, и ситуация
— 36 —