Г. ФРИДЛЕНДЕР
лишенный всякого чувства достоинства. Он вполне удовлетворен,
благополучно живя как все, ощущая себя посредственностью. Поэто-
му человеком массы, в понимании Ортеги, может быть и аристок-
рат, и фабрикант, и чиновник, и даже самодовольный цеховой
ученый-специалист. Ибо человеком массы его делает не его социа-
льная принадлежность к определенному общественному классу—
низшему или высшему, не место его в существующей общественной
иерархии, а глубокая его психологическая посредственность, порож-
денная привычкой к комфорту и потерей положительной нравствен-
ной ориентации. Именно благодаря этому он доволен существу-
ющим положением вещей, чувствует себя вполне удовлетворенным
своей посредственностью и не желает быть (а тем более стать!)
другим.
«Восстание масс» укрепило в глазах многих критиков (в том
числе и в нашей стране) представление об Ортеге как о консерва-
торе аристократе и поклоннике элитарного строя. Между тем имен-
но в этой книге Ортега прямо заявляет, что элита, которую он име-
ет в виду, существует в каждом классе—и у аристократии и у
трудящихся (в том числе рабочих). Элита—это то меньшинство,
которое составляет высшую в умственном и нравственном отноше-
нии часть данного класса и которая способна к движению и ис-
торической инициативе. Именно поэтому, и только поэтому (а не
в силу социальных или сословных привилегий), она образует всегда
существовавший в прошлом и необходимый обществу также в на-
стоящем и будущем культурный слой, историческая обязанность
которого состоит в выполнении не своих узкоэгоистических, а обще-
национальных и общечеловеческих задач.
Таким образом, «духовный аристократизм» Ортеги обращен
своим острием не против трудящихся, а против строя всякой жизни,
нивелирующей человека, превращающей его в сытого и самодоволь-
ного, лишенного совести «человека массы», интересы которого все-
цело связаны с защитой легкого и комфортабельного существова-
ния, основанного на безответственности и безразличии к высшим
нравственным нормам.
Считая положение современного ему буржуазного «массового»
общества 20—30-х годов критическим, Ортега рассматривает раз-
ные противостоящие ему альтернативы. Одной из таких альтернатив
является фашизм, которому (начиная с сорелевской «action directe»)
Ортега дает уничтожающую оценку. Культ силы в политике он
называет «Великой вольной хартией» варварства. Но и большевизм,
символом которого для Ортеги является имя Сталина, да и вообще
любые революций не способны, по его мнению, вывести общество
из тупика. При этом примечательно, что Ортега дает в своей книге,
— 31 —