|
154
ЭСТЕТИКА В ТРАМВАЕ
дей ужас и тревогу, подобные тем, которые они выра-
жали, говоря о «terribilita»6 Буонаротти. Неистовый
напор насилия был обрушен Микеланджело на непо-
движные стены и мрамор. По утверждению Вазари, все
изваяния флорентийца обладали «un maravigloso gesto
di muoversi»7.
Круг нельзя сделать еще более круглым; именно
в этом суть того, что и сегодня и в ближайшем буду-
щем нас будет интересовать в барокко. Новое воспри-
ятие жаждет в искусстве и в жизни восхитительного
жеста, передающего движение.
ЭСТЕТИКА В ТРАМВАЕ
Требовать от испанца, что-
бы, войдя в трамвай, он не окидывал взглядом знатока
всех едущих в нем женщин,—значит требовать невоз-
можного. Ведь это одна из самых характерных и глубо-
ко укоренившихся привычек нашего народа. Та настыр-
ность и почти осязаемость, с какими испанец смотрит на
женщину, представляются бестактными иностранцам
и некоторым моим соотечественникам. К числу послед-
них отношу себя и я, ибо у меня это вызывает неприятие.
И все же я считаю, что эта привычка—если оставить без
внимания настырность, дерзость и осязаемость взгля-
да—составляет одну из наиболее своеобразных, пре-
красных и благородных черт нашей нации. А отношение
к ней такое же, как и к другим проявлениям испанской
непосредственности, которые кажутся дикарскими из-за
смешения в них чистоты и скверны, целомудрия и похо-
ти. Но если их очистить, освободить изысканное от
непристойного, возвысить благородное начало, то они
могли бы составить весьма своеобразную систему пове-
дения, наподобие той, суть которой передается словами
gentleman или homme de bonne compagnie1.
Художникам, поэтам, людям света надо подверг-
нуть этот сырой материал многовековых привычек
© Перевод Г. Г. Орла, 1991 г.
155
ХОСЕ ОРТЕГА-И-ГАССЕТ
реакции очищеция путем рефлексии. Это делал Вела-
скес, и можно не сомневаться, что восхищение пред-
ставителей других народов его творчеством в немалой
степени обусловлено тем, с какой любовью выписал он
телодвижения испанцев. Герман Коген говорил мне,
что каждый свой приезд в Париж он использует для
того, чтобы побывать в синагоге и полюбоваться же-
стами евреев—уроженцев Испании *.
Сейчас, однако, я не задаюсь целью раскрыть бла-
городный смысл, скрывающийся за взглядами, кото-
рыми испанец пожирает женщину. Это было интерес-
но, по крайней мере для «Наблюдателя», в течение
нескольких лет испытывавшего влияние Платона, от-
менного знатока науки видения. Но в данный момент
у меня другое намерение. Сегодня я сел в трамвай,
и поскольку ничто испанское мне не чуждо, то пустил
в ход вышеупомянутый взгляд знатока, постаравшись
освободить его от настырности, дерзости и осязаемо-
сти. И, к величайшему своему удивлению, я отметил,
что мне не понадобилось и трех секунд, чтобы эстети-
чески оценить и вынести твердое суждение о внеш-
ности восьми или девяти пассажирок. Эта очень краси-
ва, та—с некоторыми изъянами, вон та—просто без-
образна и т. д. В языке не хватает слов, чтобы
выразить все оттенки эстетического суждения, склады-
вающегося буквально в мгновение ока.
— 116 —
|