|
цах издревле занимало философский ум, выработавший систему представлений о теоретическом и эмпирическом уровнях постиже- ния действительности, о логике и интуиции, гипотезе и приемах ее проверки (верификация, фальсификация), особом языке (словарь и синтаксис) науки и т. д. Конечно, этот изучаемый философией уровень организации мыс- лительной активности, кажущийся сравнительно с физическими, биологическими и тому подобными реалиями менее "осязаемым", ничуть не уступает им по степени реальности. Стало быть, и в от- ношении его столь же правомерен вопрос о фактах (в данном слу- чае фактами являются теория, гипотеза, метод, термин научного языка и пр.), как и в отношении фактов так называемых позитив- ных областей знания. Однако не оказываемся ли мы тогда перед опасностью удалиться в "дурную бесконечность", и после постро- ения теоретических представлений по поводу природы научного по- знания мы должны заняться теорией, касающейся самих этих пред- ставлений, а эту новую "сверхтеорию" в свою очередь превратить в предмет рефлексивного анализа еще более высокого уровня и т. д. Чтобы избежать этого, мы не видим иной возможности, как погру- зиться в глубины исследовательской практики, в процессы, совер- шающиеся в мире истории, где и происходит зарождение и преоб- разование фактов и теорий, гипотез и открытий. Состоявшиеся исторические реалии (в виде сменявших друг друга научных событий) являются той фактурой, которая, будучи незави- симой от конструктивных способностей ума, одна только может слу- жить проверочным средством этих способностей, эффективности и надежности выстроенных благодаря им теоретических конструктов, Наивно было бы полагать, что само по себе обращение к историче- скому процессу может быть беспредпосылочным, что существуют факты истории, которые говорят "сами за себя", безотносительно к теоретической ориентации субъекта познания. Любой конкретный факт возводится в степень научного факта в строгом смысле слова (а не только остается на уровне исходного материала для него) лишь после того, как становится ответом на предварительно заданный (теоретический) вопрос. Любые наблюдения за историческим про- цессом (стало быть, и за эволюцией научной мысли), подобно на- блюдениям за процессами и феноменами остальной действитель- ности, непременно регулируются в различной степени осознавае- мой концептуальной схемой. От нее зависят уровень и объемность реконструкции исторической реальности, возможность ее различ- ных интерпретаций. Имеется ли в таком случае опорный пункт, отправляясь от кото- — 31 —
|